Архив-музей в Париже

Российский Военно-исторический Архив-музей в Париже при Обществе Друзей Военной Были и Обще-Кадетском Объединении во Франции.

Описание Музея и Архива (1970-2009)

«Небольшой трехэтажный, как и все дома в Париже (смотри фото), заново отремонтированный особняк на одной из красивейших улиц города (Бульвар Эксельман). Пройдя палисадник, вы входите в подъезд и сразу попадаете в притвор Храма. Направо — свечной ящик и столик для продажи икон и духовной литературы. Слева — две широкие двери открываются в самую церковь, несомненно одну из красивейших в Париже, с ее замечательным серебряным иконостасом. У поминального столика, на стене, — черная памятная доска памяти Великого Князя Гавриила Константиновича и всех кадет Российских. Налево расположен высокий балкон, на котором во время богослужений помещается хор.
Второй этаж — квартиры настоятеля, диакона и церковного сторожа (там же был и кабинет А.Д. Шмемана).
Когда подымаетесь на третий этаж — прихожая с длинной вешалкой, напротив, в глубине, — кухня. Дверь налево — вход в музей, направо — в Архив. Помещение музея представляет из себя длинный зал. Прямо против входа — три больших старых фотографии 13-й кавалерийской дивизии. Интересная история появления у нас этих фотографий рассказана покойным ротмистром Байковым в № 57 нашего журнала «ВОЕННАЯ БЫЛЬ». Наверху, между двух окон, ряд литографий Пиратского — формы разных Kàдетских корпусов — перешедших к нам из музея «Родной Корпус».

У правого окна красуется фанфарный прапор 13-го уланского Владимирского полка, а над низкими книжными шкафами, идущими вдоль всей стены, — ряд рельефных изображений различных форм русской армии, работа и дар Павла Васильевича Пашкова. Правее до самого красного угла — огромное, до потолка, окно.

На правой стене, от иконы, находятся большие портреты Императора Николая II, Наследника Цесаревича Алексея Николаевича, Великого Князя Константина Константиновича, а также две большие витрины работы кадета воронежца Бориса Николаевича Кузнецова — погоны всех корпусов и училищ. Остальные стены заняты книжными шкафами, литографиями и гравюрами старых российских воинских частей.
Небольшая комната направо — наш архив. Большой письменный стол, по двум стенам полки для книг и дел, на свободных местах висят фотографии, в красном углу, под резной по дереву иконой Святого Серафима Саровского, стоит знаменный флаг Обще Кадетского Объединения. Весь угол как бы предназначен для серьезной неторопливой работы.

Архивы редакции журнала «Военная Быль», Париж, Франция. Кадетское Объединение. Включает:
— Архив Союза Российских кадетских корпусов
— «Родной Корпус» и материалы полковника Бориса Приходкина
— кадетские объединения по корпусам в Париже, во Франции и других странах
— редакция журнала «Кадет»
— редакция и материалы к номерам журнала «Военная Быль»
— Общество друзей «Военной Были»
— Обще-кадетское объединение
**
Вот общий вид и состояние нашего Архива музея в настоящее время. Нам кажется, что за столь короткий срок и со столь ограниченными средствами трудно было сделать больше, но не следует забывать, что работа наша только начата, далеко не закончена, да и может ли она быть законченной в таком живом и постоянно развивающемся деле? Нам еще предстоит большая задача приведения в порядок и организации нашей военно-исторической библиотеки. Книг у нас порядочное количество осталось от музея «Родной Корпус», созданного в свое время нашим покойным другом Борисом Дмитриевичем Приходкиным. За все это время много книг было куплено и пожертвовано. Только в прошлом году мы получили от нашего верного друга и члена Общества полковника Михаила Александровича Лютовского 17 пакетов книг. Он пожертвовал нам всю свою военную библиотеку. Все это нужно разобрать, установить на места, сделать каталог. Кроме того, нужно по-настоящему разобрать наши архивные материалы, работы там тоже очень много. Мы просим проживающих в Парижском районе членов Общества, имеющих много свободного времени, отдать его этой работе.
Мы сердечно благодарим всех членов Общества и Объединения, которые своей моральной поддержкой помогли нам создать, на грядущие годы, этот уголок русской военно-национальной культуры.
Как Председатель Временного Правления я считаю своей обязанностью поблагодарить от имени всех нас члена Общества Владимира Викторовича Беллина, работавшего не покладая рук в деле организации и устройства этого музея. Я совершенно не вижу, как я обошелся бы без его помощи.
Не могу обойти молчанием и помощи в нашем деле Старосты Храма и Вице-Председателя Обще-Кадетского Объединения во Франции Андрея Дмитриевича Шмемана, энергии которого и любви к нашему общему делу мы так многим обязаны.
В недалеком будущем Правление предполагает издать подробную опись музея, как, возможно, и его фотографий. Это будет зависеть исключительно от наших материальных средств.»

Председатель Временного Правления Общества Друзей «ВОЕННОЙ БЫЛИ» и Председатель Обще-Кадетского Объединения во Франции Алексей Алексеевич Геринг.

Фрагменты истории Музея-Архива в Париже:
1957. Мирза Давыдович* из Англии посылает фото «почившего Великого князя Константина Константиновича в кругу кажется офицеров Лейб-гвардии Измайловского полка».
1969, ноябрь: «Работы страшно много. Кроме издательской работы- второй том Геруа уже в наборе — работы в помещении будущего Архива-Музея. Все покрашено, но теперь нужно во-первых, покрыть заново пол, а потом, и это самое главное- начать устройство полок и всяких этажерок для музейного имущества, развесить картины, разобрать и классифицировать по-настоящему архивы, а людей нет. На прошлой неделе мы три вечера проработали вдвоем со Шмеманом. Кое что развесили, вычистили, более или менее, от всякого наносного барахла, ну а это все для меня, конечно, не особенно полезно. Ну ничего, все будет ладно. Праздник наш прошел удивительно хорошо. Мне просто приятно было увидеть сорок человек, действительно по настоящему организованных, воспитанных, не в укор всем остальным эмигрантским организациям. После собраний нашего О.К.О. у меня всегда очень подымается настроение и как то легко делается на душе и легче работать.» (Из письма А. Геринга Павлу Васильевичу Пашкову от 4 ноября 1969 года, город Париж, N  12562, машинопись)

1969, 1 ноября. «22 октября исполнилась 19-я годовщина существования (непрерывного) Обще-Кадетского Объединения во Франции. Как и каждый год мы ее праздновали 1 ноября для удобства работающих и особенно наших друзей кадет из Бельгии, которые приезжают каждый год в болльшом количестве. Праздновали мы в его в нашем постоянном помещении в церковном доме на 87 бульвар Эксеьманс. На этот раз, отказались от Лейб-Казачьего Музея, решили сделать скромнее. Во-первых никого посторонних не звали, а во вторых помещение, как я тебе уже писал, только что отремонтировано для будущего музея и архива. Стало чистеньким и по возможности уютным. Конечно, закончены только грубые работы. Устройство самого архива — музея впереди.»  (Письмо А Геринга н12596 от 17 ноября 1969  Розеншиьд-Пауину в Tarbes)

1970 год: «Выслал Вам пакет с фотографиями, полученными мной от сына финна по происхождению, офицера Туркестанского саперного батальона Эдуарда фон Фе. Исторического, а тем более ценности, интереса фотографии не имеют — это картинки- фотографии из жизни батальона на войне. Но я выслал их все же Вам, узнав со слов В.И. Вуича, что у Вас имеется целый «армейский» архив и что эти фотографии потому могут быть Вам интересны. Кроме того, мне представилось, что не исключено, что в эмиграции еще имеются сослуживцы фон Фе по батальону и если указать в почтовом ящике «Были» о получении ее редактором фотографий из жизни батальона, то это может их не только заинтересовать, но и порадовать. Фон Фе был боевым офицером: прапорщик сапер он был награжден Орденом Святого Георгия 4-й степени. К сожалению, сам орден потерялся.. Всегда с интересом ожидаю прихода «Военной Были», талантливо Вами редактируемой, с подбором исключительно интересного для нас, старых офицеров, материалом.. (Д.Д. Кузьмин-Караваев в письме А.А. Герингу от 4 марта 1970 года, Гельсингфорс, открытка). Ответ :
«Получил как Вашу открытку так и вчера пакет с фотографиями. Насколько я понял, альбом касается 20 Финляндского стрелкового полка, а в пакете — 1 Туркестанский саперный батальон. Очень за все это благодарен и, конечно, они займут свое место в нашем Архиве- музее. Благодарю Вас на добром слове по поводу моего детища. Делаю, что могу и как умею и твердо верую, что работаю не зря и кто-то когда-то мне будет за это весьма благодарен. Дела идут великолепно. Открытое собрание прошло с невероятным, по нашим временам, успехом — собралось около ста человек. Мне все время звонят бывшие на собрании и выражают всяческие «чувства», так что мы собираемся повторить, вернее сделать новое второе собрание в мае месяце. Том второй Воспоминаний Геруа выходит на будущей недели. Мартовская «Быль» также. Помещение выкрашено и вчера покрыли пол. Можно приступать к внутреннему устройству. Так что, как видите, работа «кипит». Здоровье мое значительно улучшается, доктор уже разрешил 2-3 рюмки водки в неделю и один стакан вина в день. Режим питания также ослабил, а то я уж очень исхудал..»  (А.А. Геринг от 5 апреля 1970, город Париж, N12788 машинопись)

«Наше учреждение будет называться Русский военно-исторический Архив-Музей. Пока что он будет принадлежать О.К.О. во Франции и Обществу Друзей «Военной Были», которое мы собираемся зарегистрировать в самом ближайшем будущем. Главный упор я буду делать, конечно, на документы и архивный материал. Для того, чтобы создать только музей — слишком поздно. Архивы же у меня накапливаются очень порядочные и жаль будет, если они пропадут. Вчера я проработал там пол дня — убирали всякий мусор из двух других комнат и кухни, ставим новую газовую печку и сможем сдавать помещение  нашим организациям «с чаем» и т.п. Кто поможет покрыть расходы по оборудованию помещения, которые очень велики. Заведывать им пока что буду я сам при помощи Шмемана, которого я постепенно введу в курс дел и он после моей смерти вступит в управление всем делом. Все же он на 25 лет моложе меня и перед ним еще есть время. Из экспонатов у нас пока что главным образом картины и гравюры, украшающие стены и знаки почти всех корпусов и училищ, а также нескольких полков. Есть кое-какие довольно редкие вещи. Когда все будет устроено, привезу Вам каталог и фотографии. Но это будет еще нескоро.  Ну, конечно же, я никогда не обрезал гравюр — она требует «воздуха». (Из письма Пашкову П.В. от 12 апреля 1970, город Париж, N12802 машинопись)

«Посылаю тебе фотографию атаки, снятую участником (немецким военным корреспондентом), с которой была нарисована масляными красками очень большая картина немецким художником, находящаяся в военно-морском музее в Берлине, снимок с которой был помещен в военно-морском журнале в статье «Немецкий солдат о русском солдате». Тот журнал мне прислали из редакции, но к сожалению на немецком, но часть, касающуюся нашей атаки у меня есть перевод на русский язык». (Анатолий Петровский, 3 апреля 1970, письмо Герингу)

* Кадет 1 кадетского корпуса, офицер Ахтырского гусарского полка, работал на заводе по производству авиационных моторов.

1971, 4 мая, из письма Геринга из Парижа Платону в Ниццу:
«.. Ко мне сейчас появился парнишка 27 лет, мать уже иностранка, а дед еще был офицер. По русски еле-еле говорит, а военные формы до тонкости знает. Делает оловянных солдатиков и теперь обещает помогать мне в музее. Уже работал и делает музею подарок оловянных кадет всех корпусов. Понимаешь, и русских не видел и никого решительно не знает, а вот кровь говорит..»

1972, 25 марта, из письма А.Г. Радченко Николаю Алексеевичу:

«..Флаг спущен, ярмарка закрыта». Выставка окончена и я могу хоть немного прийти в себя. Результаты  прекрасные. Кое-что продали, так что покрыли свои раходы по выставке, а самое главное, у меня появилось несколько очень интересных молодых, которые понятия не имели о нашем деле и даже о журнале, а познакомившись с нашим стендом, действительно очень красивым и содержательным, поговорив со мной, который торчал там каждый день с 12 до 8 вечера, предложии мне свою помощь по самым разнообразным отраслям. В частности, могу и тебя больше не мучить разбором нашей библиотеки. Нашеся и по этому делу специалист, который взялся за работу. Другой принялся за архивы, иные «роют копытом землю» и ждут, чтобы им что нибудь дали. Это как раз то, о чем я всегда мечтал — передать всю работу будущей молодежи. Все организации об этом говорили, но пока что кроме Лейб-казаков и нас никому это не удалось. Господь помогает и «работа идет к работе» как деньги к деньгам. Сердечно тебя благодарю за все, что ты сделал в библиотеке, хотя, по существу, и не имею права раздавать «благодарности»..

1972, 2 апреля, письмо Геринга из Парижа в США, Доленга-Ковалевскому Г.А.:
«..Много времени у меня взяла Выставка Русской Книги, где прекрасный стенд был и у нашей «Военной Были» со всеми ее изданиями. Успех выразился в том, что я приобрел несколько молодых помощников в деле Музея и Архива. Это было совершенно неожиданно, но очень облегчит всю работу. Кроме того, по радио Свобода в Москву передали интервью со мной, касавшееся нашего издательства и я уже поучил оттуда письмо, что там его приняли. Это показало мне, что наше радио прорывается туда и простые обыватели ухитряются его слышать..»

Интересные факты из жизни А.А. Геринга.
Свадьба сына: «В июле месяце 17 числа я женил своего сына. Дело это, должен сказать, исключительно хлопотное и требующее массу времени, особенно когда жених в Конго, невеста в Брюсселе, ее семья в Нью-Йорке и мать жениха в Тунисе. Значит старый папаша отдувайся за всех. Гражданский брак был в Брюсселе, а церковный в Париже. Все это совпало с какими то таинственными необыкновенными болями, неожиданно появившимися у меня. Три недели «свадеб» я буквально еле ходил и с трудом разгибался. Сразу после всех этих событий боли также внезапно и таинственно исчезли..» (Письмо Рихтеру В.Г. из Парижа от 22 августа 1953 года N 987, машинопись)

(Исх. Журнал «Военная Быль» N115, 1972 г., публикуется с разрешения Редакции)

Воспоминания о службе в Русской Императорской армии

3-ий Кавказский стрелковый батальон. Оригинальный смотр
3-й Кавказский стрелковый батальон был расположен в одной из лучших частей Тифлиса, на Михайловском проспекте, почти рядом со знаменитым садом Муштаид. Главный фасад Тифлисского юнкерского училища выходил на, общий с этим батальоном, плац, в глубине плаца, несколько отступя от Михайловского проспекта, были казармы батальона. Поэтому, вся жизнь батальона проходила на глазах у юнкеров. Однажды, мы увидели батальон, выстроенным на плацу, со знаменем и оркестром. Вскорости, в экипаже подъехал генерал и как только он вышел из коляски, командир батальона скомандовал «слушай на краул!» Музыка заиграла Встречу, на солнце блеснула шашка командира батальона полковника барона Зальца, подошедшего с рапортом к командиру бригады генерал-майору Трейтер. Всё шло как и полагалось на инспекторском смотру. Поздоровавшись с батальоном, генерал обошёл фронт, опросил претензии офицеров, фельдфебелей и унтер-офицеров. С тем же опросом обошёл каждую роту. Претензий не было. Обернувшись кругом, генерал увидел большую толпу, запрудившую всю сторону плаца, примыкавшую к Михайловскому проспекту. В толпе кроме кинто, армян-лавочников, мальчишек, было много дам и барышень под разноцветными зонтиками. Генерал приказал отвести Знамя в казарму и, когда это было исполнено, обратился к батальону и скомандовал «Батальон, слушай мою команду. Батальон составь!» тихо звякнули штыки и батальон замер, выстроившись уже без винтовок. Последовала команда: «Кроме господ офицеров! Батальон телешись!» К нашему изумлению, стрелки сели на землю, стащили сапоги, засунули в них портянки и, не успели мы, «оконные наблюдатели», глазом моргнуть, как весь батальон выстроился за составленными винтовками, выровненный, но совершенно голый, только в лихо заломленных белых фуражках с козырьками.
Что произошло с толпой ротозеев! Зонтики, как по команде, закрылись, а их обладательниц, как ветром сдуло, видно было как они бежали вверх и вниз по Михайловскому проспекту. Кинто и мальчики подняли вой и крик и махали шапками от восторга. Генерал же, сопровождаемый командиром, медленно обходил фронт голых людей, «евших его глазами». До юнкеров, стоявших у настежь открытых окон, доносился бас генерала — «унтер?» Так точно Ваше Превосходительство», Юнкер? «Так точно Ваше Превосходительство», отвечал один из вольноопределяющихся, которых старый кавказский генерал, по привычке, называл юнкерами. Обойдя батальон, генерал загремел на весь плац: «Спасибо стрелки! Молодцами глядите!» Дружно рявкнули стрелки «Рады стараться!» Толпа же все прибывала и прибывала. Прибежал частный пристав Амбарданов с нарядом городовых, так как толпа запрудила проспект и не пропускала экипажей. Снова загремел загремел голос генерала «Батальон, в казармы!»
С громовым Ура стрелки кинулись с винтовками, сапогами и остальной одеждой в руках и, едва скрылись в дверях, как генерал приказал горнисту играть «тревогу».
Не прошло и пяти минут, как батальон снова выстроился в стройную колонну. В дверях показалась адъютант поручик граф Хризосколео, а за ним, старый увешанный отличиями, знаменщик.»
«Под знамя!… Слушай на-краул!» эпизод этот произошел в 1894 году.
Бывший юнкер Тифлисского юнкерского училища П.В. Сушильников. (Архивы русской эмиграции в Париже. Машинопись для журнала «Военная Быль»

Первая Мировая война и Орден Святого Георгия Великого князя Михаила Александровича

«Дорогой Владимир Гвидович!..
Конечно, я помещу твою статью о «Кресте Виктория». Относительно безобразного награждения у нас орденами и даже Георгием, совершенно с тобой согласен. У меня есть меленькая статейка одного артиллерийского офицера, к которому на батарею внезапно явился Великий князь Михаил Александрович и было приказано немедленно открыть огонь. Снарядов было очень мало, позиция была спокойная и стрелять совершенно не к чему. Скрипя сердцем, поручик открыл огонь и вызвал ответ немцев или австрийцев. Стреляли довольно долго и совершенно без толку и те и другие. Наконец, Начальник Дикой дивизии удалился с батареи и тогда было разрешено остановить стрельбу. Что же оказалось? Не в меру усердные начальники решили дать возможность Великому князю получить Георгий (Орден Святого Георгия). Оказывается, Великому князю, чтобы получить Георгий достаточно было побывать просто «под огнем».. Так что, видишь, меня этим не удивить, что англичане очень аккуратны, между собой даже честны и дисциплинированы – это тоже правда, но.. уж очень я ненавижу эту «добрую старую Англию» и как то не хочется воспевать или даже упоминать о подвигах господ героев Лиенца*, Платтена и прочего…
5 мая 1956 года, город Париж N 2582 (машинописная копия), письмо редактора «Военная Быль» А.А. Геринга коллекционеру и члену Общества Ревнителей Русской Военной Старины Рихтеру В.Г. Собственный архив редакции путеводителя «Париж и Франция», публикуется впервые.

Русско-японская война и награды
«Я ведь тоже участник этой войны, вместе с покойным А.А. Лампе*** — он 6 Восточно-Сибирского батальона, а я 5 понтонного батальона, в одном корпусе. За Японию заработали одновременно: Фредерикс (сын Министра Двора) в 4 В.-Сиб. Саперный батальон — Георгия 4-й степени (потому, что сын министра Двора), Лампе — 6 В.- Сиб. Сапер. б. — Анна 4-й степени, Сазонов — 5 Понтонный б-н — Владимир 4 степени с мечами и бантом» (из письма К.Л. Сазонова А.А. Герингу, апрель 1970, город Авиньон, Прованс). Ответ А.А. Геринга: «Много «интересного» проходило в нашей старой армии, вроде случая с Фредериксом, о котором Вы рассказываете. Вот моего корпуса два брата просыпали все возможные репетиции и экзамены в Николаевском кавалерийском училище, держали при училище вольноопределяющимися, опять провалились, но.. по Высочайшему Повелению произведены в корнеты в 17 гусарский Черниговский полк, которым командовал брат Государя. А почему? Отец был Орловский вице-губернатор..(письмо от 28 апреля 1970 года, город Париж, N12829 машинопись).

* Лиенц — город в Австрии (Восточный Тироль, горы Альпы), где в 1945 году англичане выдавали Сталину казаков и беженцев, и где ежегодно Русская Православная Церковь на местном кладбище поминает жертв Ялтинского соглашения. Платлинг — лагерь для перемещенных лиц (DP)  и Разоруженных формирований противника (DEF) в Баварии, где выдавались чины Русской Освободительной Армии (РОА) генерала Власова.

** фон Рихтер Владимир Гвидович — знаменитый коллекционер медалей и знаков, историк, до конца декабря 1954 года руководил своим небольшим туристическим бюро.

*** Генерал, Председатель Русского Обще-Воинского Союза, похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа

Лютовский Михаил Александрович и Библиотека.
«Михаила Александровича я знаю только по переписке, но очень его люблю. Он состоит у нас почти что с самого начала Объединения и мы с ним постоянно переписываемся. Помню по его рассказам и Гапонова и его вторую жену, первая ведь скончалась в Болгарии. Он очень хороший, честный и правильный, как я называю, человек. Вижу по его письмам, что он смерти не боится, он к ней готов и да будет ему там хорошо, в этом я уверен. Всю свою военную библиотеку он переправил к нам в «Общество Друзей Военной Были», где сейчас кипит работа по оборудованию помещения и устройству Архива — Музея..» (Письмо Алексея Геринга Евгению Покатило, 10 февраля 1970, Париж)