Генерал-Майор* Молчанов Викторин Михайлович, краткая биография и фото-галлерея.
генерал Молчанов Викторин Михайлович
Командующий белыми повстанческими отрядами Приморской области — Командир III стрелкового корпуса Генерал-Майор Викторин Михайлович Молчанов родился 23-го Января старого стиля 1886 года в городе Чистополе Казанской губернии. Общее образование он получил в Елабужском реальном училище, военное — в Москве, в Алексеевском военном училище, откуда, по производстве в офицеры 24-го Марта 1906 года, он вышел на службу во 2-ой Кавказский саперный батальон. В 1908 году перевелся на Дальний Восток во 2-ой Восточно-Сибирский саперный батальон, а в 1910 году — в 6-ой Сибирский саперный батальон (к этому времени “Восточно-Сибирские” части были переименованы в “Сибирские”), который квартировал в Приморье в военном городке Раздольном.
Первая Мировая война. С началом Великой войны, Поручик Молчанов отправился из Владивостока на театр военных действий в 7-ой Сибирский саперный батальон, где командовал саперной ротой до назначения командиром 3-ей Отдельной Инженерной ротой 3-ей Сибирской стрелковой дивизии. Этой ротой он прокомандовал до революции, неся тяжелую службу офицера инженерных войск, на долю которых позиционная война возложила многочисленные и трудные технические и боевые задачи. При штатном числе роты в 5 офицеров и 241 сапер, в роте Штабс-Капитана Молчанова за время войны выбыло из строя 8 офицеров (4 убитыми и 4 ранеными) и 559 сапер.
Случай, особенно в жизни военных, имеет немалое значение: в Июле 1915 года на позициях по реке Бзуре немцы произвели первую на русском фронте газовую атаку. Во время этой атаки погибло около 10.000 человек. Погибли и три взвода из роты Штабс-Капитана Молчанова. Сам Молчанов с четвертым взводом находился на участке 53-го Сибирского стрелкового полка и во время атаки сидел у себя в блиндаже и читал газету. Ему попалась статья о газовой атаке, произведенной за несколько дней перед тем немцами впервые на французском фронте. В статье указывались первые примитивные способы борьбы с газами. Успел только прочесть это Викторин Михайлович, как в блиндаж вбежал сапер и стал докладывать, что от немцев идут облака газа и пехотинцы падают от удушья. Штабс-Капитан Молчанов бросился к взводу своих сапер, собрал их, всего около 40 человек, и приказал им, намочив тряпки водой, прикрыть ими рот и нос и дышать только через эти тряпки. С саперами Викторин Михайлович занял участок пехотной позиции, где лежали трупы удушенных стрелков, а оставшиеся в живых бежали или ползли в тыл. У оставленных двух пулеметов были поставлены саперы, остальные заняли места у бойниц. После прохода газов немцы вышли из своих окопов в полной уверенности, что займут русские окопы безнаказанно. Пулеметный и ружейный огонь сапер их неожиданно встретил, и немцы, понеся большие потери, бежали к себе. Во время подачи команд Штабс-Капитан Молчанов отравился газами и был эвакуирован, но как только почувствовал себя немного лучше вернулся к своей роте.
Конец войны застал Подполковника Молчанова на Рижском фронте. Здесь, во время развала русских войск, он был в управлении корпусного инженера и эвакуировал имущество. На станции Вольмар 20-го Февраля 1918 года Подполковник Молчанов был неожиданно застигнут немцами. Викторин Михайлович не растерялся, но с одним из своих подчиненных он открыл по немцам стрельбу из здания вокзала. Брошенной в окно гранатой Викторин Михайлович был ранен в обе ноги, получив восемь ран от осколков, и взят в плен. Залечив раны, в Апреле 1918 года он бежал из плена и пробрался в Елабужский уезд, где поселился у своего брата — мирового судьи.
Летом 1918 года для сбора хлеба в Прикамские волости большевики послали вооруженные отряды. Сбор сопровождался насилиями и грабежами, что вынудило крестьян в целях защиты своего добра и жизни организовать сопротивление. Начали появляться отряды крестьянской самообороны — будущие части Белого Восточного фронта. В волости, где жил Викторин Михайлович, так же, по постановлению волостного схода, был организован такой отряд. Во всем Елабужском уезде большой любовью и популярностью пользовался брат Викторина Михайловича — мировой судья. Его крестьяне выбрали заведывать хозяйственными делами отряда, а Викторина Михайловича, как офицера, выбрали на должность командира отряда. Вначале в отряде состояло 120 пеших и 35 конных крестьян, вооруженных 6 винтовками, небольшим количеством охотничьих ружей и вилами. В первом бою отряд разбил красных и захватил два пулемета и 22 винтовки. Так началась борьба В.М. Молчанова с большевиками.
Во время одного похода поступила жалоба от крестьянки, что один из дружинников отряда произвел насилие. Возвратившись в волость, Викторин Михайлович потребовал от схода, чтобы насильник был расстрелян. Сход очень долго обсуждал это требование и наконец постановил — всю военную и гражданскую власть сосредоточить в руках командира отряда, Подполковника Молчанова.
По мере развития и расширения борьбы крестьян против большевиков стали организовываться крупные отряды, впитывавшие в себя отдельные небольшие отряды. Порядок в отряде Подполковника Молчанова и действия его стали настолько известными во всем уезде, что уездные организаторы пригласили его стать во главе всех вооруженных сил уезда. Отряд вырос таким образом до 9.000 вооруженных повстанцев. В Сентябре 1918 года неблагоприятный оборот дела на Волге заставил повстанцев уходить за Каму. Подполковник Молчанов получил приказ отходить на Уфу. С ним добровольно пошло 4.000 человек. Впоследствии этот отряд был переформирован в 32-ой Прикамский стрелковый полк. Со своим отрядом Подполковник Молчанов весьма успешно отражал попытки красных продвинуться на восток в район, где шли новые формирования. За отличия в этих боях Викторин Михайлович был произведен в чин Полковника.
Армия Ижевских рабочих принуждена была также отойти за Каму и, будучи переформированной в бригаду, расположилась в районе к северу от города Уфы. Рабочий состав бригады вызывал к ней большое подозрение — бригада считалась ненадежной и нежелательной в числе новых формирований. Вышедшие из Ижевска в теплое время рабочие-повстанцы не имели никакой теплой одежды, мерзли, и потому раздобывали себе одеяние, обижая подчас мирных жителей. Это только усиливало недоброжелательное отношение к Ижевской бригаде, что делать с которой и без того не знали высшие начальники Белых. Посланный на инспекцию Генерал Тихменев донес, что Ижевская бригада представляет из себя великолепную боевую единицу, — нужен только деятельный и боевой на-чальник, дабы бригаду привести в порядок, снабдить ее всем необходимым, а в первую очередь одеть людей, тогда бригада будет отлично драться. Выбор пал на Полковника Молчанова, боевая деятельность которого вызывала общее признание, он стал Комбригом Ижевской.
Во время наступления на Уфу и далее к Волге действия Ижевцев под командой Полковника Молчанова отличались стремительностью и постоянным успехом. Красные не выдерживали ни одного удара Ижевцев. Блестящее руководство Полковника Молчанова ставило красных постоянно в тяжелое положение и они несли большие потери при сравнительно небольших потерях в рабочей бригаде. За эти действия Полковник Молчанов был произведен в Генерал-Майоры.
В Апреле 1919 года Ижевцы, воспользовавшись обещанием Верховного Командования отпустить их в Ижевск, как только он будет освобожден от красных, покидают бригаду и возвращаются на завод. В бригаде оста-ются офицеры и небольшой кадр. Генерала Молчанова не хотят оставить в бездействии, ему предлагают не менее славную 4-ую Уфимскую стрелковую дивизию, но Молчанов отказывается от этого назначения, предпочитая ос-таться с небольшим числом своих славных соратников, веря, что во главе их ему еще придется совершить немало подвигов на службе Родной Земле. Эта вера Молчанова в своих подчиненных и их ответная в своего начальника служили прочным залогом крепости и стойкости, проявлявшихся всегда и всюду Ижевцами. И вот, после отката Белых Армий к Уралу, Ижевцы опять начинают возвращаться в свою родную бригаду, к своему начальнику, бригада развертывается в дивизию.
В боях на Урале и реке Тобол Ижевская дивизия вновь гремит своими подвигами. Перебрасываемая на более важные участки, она всюду блестяще выполняет поставленные ей задачи. Эти действия Адмирал Колчак оценивает редкой и высокой наградой — дивизия получает Георгиевское Знамя, а ее начальник, Генерал-Майор Молчанов, одновременно награждается орденом святого Георгия 4-й степени. Но борьба с красными в целом неудачна для белых, начинается отступление. Ведя ряд аррергардных боев, сдерживая противника, Генерал Молчанов с Ижевской дивизией идет в хвосте 3-ей Армии.
Красноярск — наиболее тяжелое, трагическое положение всех частей Белого фронта. Город в руках красных повстанцев. Высшие начальники Белых смутились. Многие, очень многие части, измученные походом, не видя твердой руки Высшего Командования, потеряв надежду на благоприятный исход, идут в город — сдаваться… Остатки частей 2-ой Армии уже обошли Красноярск, когда Генерал Молчанов последним подошел к Красноярску, перед которым собрались остатки 3-ей Армии… Выставив заслон против красных, Генерал Молчанов с остатками 3-ей Армии пробивается к северу и в деревне Подпорожье на реке Кан настигает 2-ую Армию с Генералом Каппелем во главе.
При подходе к озеру Байкалу Генерал Молчанов идет впереди, пробивая дорогу к Чите. Под деревней Хараузное, при атаке на красных партизан во главе своих ординарцев, Генерал Молчанов был ранен.
По приходе в район Читы остатки Ижевцев были сведены в полк (около 900 человек) и вошли в состав Сводной дивизии. Для Генерала Молчанова было бы повышением назначение на должность Начальника дивизии, однако он сразу выдвигается на пост Командира корпуса, в состав которого вошли все остатки частей 3-ей Армии и некоторые другие части. Его бывший начальник, Генерал Барышников, не только поддерживает это назначение, но входит в подчинение к Генералу Молчанову и становится его Начальником Штаба. Атаман Семенов произвел Генерал-Майора Молчанова в чин Генерал-Лейтенанта, но этот последний чин Генерал-Майор Молчанов снял в Приморье.
Настает Ноябрь 1921 года. Генералу Молчанову поручается ведение военных действий против главных сил красных. Таким образом на него выпала честь вести остатки когда-то больших Белых Армий Восточного фронта в последнее наступление — последнюю попытку выхватить почин из рук врага, поднять население, что есть единст-венное оправдание всего существования Белой Армии со времени Красноярской трагедии. В течение Хабаровского похода весь ход событий постольку, поскольку может направлять его человек, направлял Генерал Молчанов. На него падала ответственность решений не маленьких тактических задач, но весь поход в целом и во всех его проявлениях: решения стратегического характера, организация тыла, административные дела, население и т.д. и т.п. С присущей ему доблестью и стремительностью Генерал Молчанов наносит красным ряд ударов и в три недели доходит до Хабаровска. Следует отметить, что под понятие “вождя”, то есть такого человека, который ведет других за собою, способен увлечь и сам себя целиком отдает данному делу, Генерал Молчанов вполне подходит. Необычайный успех, казалось, должен был создать большой подъем и вызвать широкую поддержку этому наступлению. Когда-то, по первому призыву восставших крестьян Прикамья, Подполковник Молчанов немедленно встал на защиту их прав и имущества, теперь горячие воззвания Генерала Молчанова встречают равнодушие усталого населения и многих чинов Армии. Проходит полтора месяца тяжелых боев за Хабаровском. Армия тает, приносит бесплодно большие жертвы, теряется вера в возможность получить какую-либо помощь от населения… Начинается отступление. Генерал Молчанов сделал все, что было в пределах человеческих сил, и свой долг выполнил до конца.
Ижевцы-воткинцы, 1923, Гирин (в центре генерал Молчанов)
К этой биографии, составленной Полковником Ефимовым , прослужившим с Генералом Молчановым почти всю Гражданскую войну, можно прибавить несколько выдержек из книги В.Н. Биркина “Осиное гнездо”. В этой книге В.Н. Биркин красочно и в общем правдиво описывает положение на Кавказе во время Первой революции (1906-1907 года) и рисует внутреннюю жизнь 2-го Кавказского саперного батальона, разъедаемого крамолой офицеров-революционеров. Немного строк уделяет В.Н. Биркин Подпоручику Молчанову, но красочной фигурой встает он перед читателем:
Столовая офицерского собрания батальона. Осторожно и ловко офицер-революционер в присутствии командира говорит об угрозе революционного террора.
“Вдруг вскакивает Молчанов… Весь бледный, трясясь от негодования, он гневно вперил сверкающие глаза в князя. Страстный человек, научившийся не сдерживать себя еще в училище, где юнкера были привлечены к борьбе с революционерами, он не сдержался и здесь. Как там он арестовывал по своей инициативе подозрительных и стрелял по ним будучи портупей-юнкером в пулеметной команде, так и здесь он выступил раньше старших.
— Что? Угрозы?.. — с места же закричал он.
Исаевич (командир; он не слышал речи князя — офицера-революционера, так как был занят разговором с начальником хозяйственной части) недоумевающе поднял голову.
Глаза всех обратились на Молчанова.
— А я даю честное слово офицера, что сам перестреляю из револьвера тех, кого знаю, если хоть один из наших будет тронут…
Сказал… Осекся — понял, что вырвалось раньше времени.
— Кого это Вы собираетесь стрелять? — спросил Исаевич, поднимая очки на лоб и еще больше выпучивая выцветшие, голубые глаза”…
“Даже мой сожитель Молчанов, не признававший ничьего авторитета кроме своего личного, пасовал перед казаками, особенно перед Ильей Прокофьевичем. Однажды он даже признался мне, что побаивается только этого есаула (Кубанского войска), имеющего грозный, нахмуренный лоб и хищный орлиный профиль”…
“Как-то вскоре писаря попросили у Молчанова разрешения устроить им в гостинице ужин.
— Казаки пьют, и нам хочется повеселиться!
Указание на казаков смутило душу Молчанова. Он разрешил, только приказал молчать об этом. Писаря пришли в восторг и пригласили на ужин и самого Молчанова. Он обратился ко мне за советом.
— Что сделано, то сделано, — сказал я, — если это станет известно Червинову (Начальник дивизии), быть большой беде. С другой стороны, почему казаки могут пить сколько хотят, а саперу нельзя? Я сам люблю своих сапер, даже еще и теперь, и сам выпил бы с ними охотно и потанцевал бы, как с казаками. Только ведь, с точки зрения начальства, это преступление.
— Плевать я хотел на их точку зрения. Я пойду к писарям. Пусть потом хоть выгонят со службы… А Вы пойдете? — спросил меня испытующе Молчанов.
— Пойду, чтобы посмотреть, как у Вас вечеринка выйдет, — отвечал я.”…
Таким был Молчанов в молодости, таким же он остался и через пятнадцать лет. Высокий, страшно худой, с большими усами и горящими глазами над впалыми щеками, желтым цветом лица, в серой солдатской шинели с синими петлицами, кантами и погонами с белым матерчатым, а не серебряным, генеральским зигзагом и буквами “Иж” на них, он резко выделялся среди окружавших его чинов. (Б.Б. Филимонов)
Дополнительные материалы.
Военные лагеря. Город Гирин.
Эмиграция.
Член Общества Русских Ветеранов Великой Войны в городе Сан-Франциско. Вице-председатель Общества и Председатель Суда Чести. Похоронен на сербском православном кладбище Колма.