Уфимцы и Камцы (Белая армия Колчака)

Путеводитель и справочник «Русский Париж» (Архивы эмиграции во Франции и США, Уфимцы и Камцы в гражданскую войну).

4-ая Уфимская стрелковая дивизия
«Уфимский Вестник»
13-й Уфимский стрелковый полк Народной Армии.
С момента падения в Уфе большевистской власти приступили к формированию 1-го Уфимского пехотного полка Народной армии, впоследствии переименованного в 13-й Уфимский стрелковый полк. Всеобщий подъем настроения, осознание гражданского долга, жажда подвига во имя спасения родины и свободы привлекли в 13-й полк чутких и сознательных граждан из всех слоев общества. В состав полка в настоящее время таков. Половина людей в полку – уже обученные, побывавшие на фронте солдаты, из которых много георгиевских кавалеров и раненых по нескольку раз. ¼ часть полка состоит из добровольцев, бывших офицеров, а одна рота исключительно из учащейся молодежи: студентов и учеников учебных заведений (из 6, 7, 8 класса). Командующий состав очень молодой. К кадровому офицерству принадлежат: командир полка, командиры батальонов и часть ротных командиров.

Командир полка, Гавриил Иванович Сахаров – боевой офицер, прослуживший всю войну (примечание Первую Мировую) в строю. Свою карьеру Г.И. Сахаров начал в Уфе в 1908 году, когда он по окончанию Тифлисского военного училища, был назначен в Златоустовский батальон. На войну Г.И. Сахаров выступил в 1914 году в чине поручика, причем ему было поручено командование батальоном. При Керенском он командовал батальоном смерти 48 дивизии. Последний год Г.И. Сахаров провел на Румынском фронте, в должности командира 190 Очаковского полка. Закончил службу на фронте Г.И. Сахаров лишь тогда, когда по приказанию главнокомандующего генерала Щербачева части Румынского фронта были расформированы. За время войны Г.И. Сахаров был дважды ранен, получил все награды до Владимира 4-й степени включительно и произведен в чин полковника.

Работа полка. 2/3 полка уже отправлены в разные пункты фронта, оставшаяся часть все время в работе по гарнизонной службе. Обучение добровольцев в полку идет очень успешно. Занятия начинаются с 8 часов утра и продолжаются в общей сложности по 7 часов в сутки. Курс обучения рассчитан на 1 месяц. В программу занятия входит: изучение устава, строевой, полевой и гарнизонной службы, окопного стрелкового дела и гимнастика. Большая часть времени уходит на изучение того, что необходимо для боя: строевой службы и стрелкового дела; видное место занимает и гимнастика, которая укрепляет тело и втягивает людей в физическую работу. В приказе командира полка ставится на вид, что гимнастика должна «вестись весело, с увлечением, по спортсменски». При обучении солдат главной задачей начальника является не создание безжизненного автомата, а воспитание дисциплинированного, доброго, самостоятельного бойца, сознающего всю важность лежащих на нем обязанностей. Только с таким солдатом возможна работа в современной войне и только с таким солдатом возможна победа.

Дисциплина. На создание и поддержание в полку твердого внутреннего порядка обращено самое серьезное внимание. Основой дисциплины служит взаимное доверие и уважение начальников и подчиненных. Начальник, отдав приказание должен добиться его исполнения, отвечая за законность приказания. Каждый подчиненный обязан без возражений выполнять приказание. Нарушивший порядок службы или совершивший проступок подлежит товарищескому дисциплинарному суду, который избирается в каждой роте в составе 3 человек. В походе, в бою дисциплинарная часть принадлежит исключительно начальнику. Вне службы все равны. «Служба начинается с отдания приказа или команды и кончается выполнением приказания или команды». Обращаются все друг к другу на «Вы». Для развития идеи гражданского равенства. «Временные правила о службе» предписывают начальнику при обращении к подчиненному говорить: «Гражданин такой-то (фамилия)». Подчиненный, обращаясь к начальнику, говорит: «Гражданин (называется чин, должность)». При обращении начальника с приветствием к подчиненным, последние отвечают: «Здравствуйте гражданин (чин или должность)». Отдание чести не ставится в обязанность, но все уфимского стрелкового полка приветствуют своих начальников. Все находящиеся на службе в народной армии носят на фуражке кокарду из Георгиевской ленточки, как символ особого мужества. На опрятность одежды обращается внимание, так как частота и порядок в одежде – верный признак дисциплинированности.

Материальные условия службы. На основании «Временных правил», учрежденных Комитетом членов Учредительного Собрания, в Народную армию принимаются все граждане России не моложе 17 лет. Минимальный срок службы- 3 месяца. Все добровольцы состоят на полном содержании, получают жалование, суточные, пособие на содержание семьи, а в случае увечья- пенсию.
13-й Уфимский стрелковый полк размещен в здании Духовной Семинарии и Епархиального женского училища. Отлучаться из полка можно только в известное время и каждый раз по особому разрешению начальника.

Фото: группа чинов 13 Уфимского стрелкового полка в районе Уфы, 1919 год. (Личный архив полковника Г.К. Сидамонидзе)
В центре снимка находится штабс-капитан Сидамонидзе Г.К.
Униформа: у офицера справа четко видны шифровки «13»

Справка из работы поручика Б.Б. Филимонова «Белая армия адмирала Колчака»

4-ая Уфимская стрелковая дивизия

1-ый Начальник дивизии: Генерал-Лейтенант Люпов сторонник полнейшей демократизации армии. Заметим, что он долго задерживался с признанием переворота 18-го Ноября (Адмирал Колчак), почему, надо полагать, и был принужден оставить свой пост.
Начальником Штаба формирований Народной Армии Уфимской губернии был Генерального Штаба Полковник Пучков, позднее он принял 8-ую Камскую стрелковую дивизию.
2-ым Начальником дивизии был старый Полковник 190-го пехотного Очаковского полка.
Комендантом Уфы сразу же после переворота был Полковник Моисеев.

4-ая Уфимская стрелковая дивизия:
Начальники дивизии:
1-ый — Генерал-Майор … (смотри выше)
2-ой — Полковник Косьмин, затем Генерал-Майор (ушел на Комкор Уральского на реке Икк)
3-ий — временно Командующий — Генерал-Майор Сахаров, Гаврила
4-ый — Полковник Слотов
5-ый — Генерал Токмачев
6-ой — Генерал-Майор Петров
7-ой — временно Командующий — Полковник Карпов (в Сибирском Походе)

Начальники Штаба дивизии:
1-ый — …
2-ой — Штабс-Капитан (потом — Полковник) Ивановский — прибыл с Косьминым и дошел до Читы, был все время.
Косьмин — офицер Гренадерского (Московского?) полка.

13-ый Уфимский стрелковый полк состоял из Уфимской интеллигенции.
14-ый Уфимский стрелковый полк имел в своих рядах гораздо меньше интеллигенции.
15-ый Михайловский стрелковый полк состоял сплошь из крестьян Михайловской волости.
16-ый Татарский стрелковый полк был мусульманским полком.
Командир 16-го полка — … , Георгий Иванович. Помощник Командира 16-го полка — татарин Полковник Бекмеев.
Под Красноярском в 14-ом полку был устроен митинг, на нем усиленно говорил Поручик Скрипов, сын богатейшего Уфимского купца:
— Куда нас ведут, пойдем назад в родные края, — и т.п.
Полк целиком ушел в Красноярск и сдался.

13-ый Уфимский стрелковый полк
Командиры: —
1-ый — Полковник Сахаров Гаврила (ранен под Стерлитамаком в конце Июля 1918 года)
2-ой — Капитан Карпов
3-ий — Полковник Сидамонидзе
Сахаров Гаврила — офицер Очаковского полка 48-ой пехотной дивизии.
Полк вначале состоял из Уфимской интеллигенции, будучи пополненным и развернутым, состоял на 1/2 из русских и 1/2 башкир. Был хорошим, боеспособным полком.
Под Красноярском из 2-ой роты ушла часть, всего ушло сдаваться до 100 человек. Байкал перешло 500 солдат и 72 офицера.

14-ый Уфимский стрелковый полк
Командиры: —
1-ый — формировал полк Полковник Бырдин (имел прозвание “Пшеничников”)
2-ой — Подполковник Слотов
3-ий — Подполковник Модестов
Полк состоял из само мобилизовавшихся крестьян волости Тастуба — полного боевого состава. Прекрасный полк, как в боевом, так и строевом дисциплинарном порядке.
Полк остался под Красноярском целиком. За комполка — 300-400 человек. Пошло с белыми 12 офицеров и 3 — 4 вестовых.

15-ый Михайловский стрелковый полк
Командиры: —
1-ый — Поручик …
2-ой — Капитан Егоров
Капитан Егоров пришел на полк перед наступлением в Ново-Троицкое.
Полк состоял из партизан, был прекраснейшего боевого качества, но был плохо дисциплинирован, в нем было много горно-заводских рабочих. С полком всегда ехали и семьи солдат и офицеров — татар.

16-ый Уфимский татарский полк
Командиры беспрестанно менялись: —
1-ый — Прапорщик Еникеев
2-ой — Капитан Давлетов (ранее — земский начальник)
3-ий — Подполковник Курушкин (хороший командир полка)
4-ый — Полковник Павлович
5-ый — Полковник Недоспасов (или Недоспелов) — довел до Читы
Полк распылился. Осталось 30 человек.

Артиллерия 4-ой Уфимской дивизии
Вначале — с Июля 1918 года —
4-ый отдельный Уфимский легкий артиллерийский дивизион (3, потом — 4 батареи)
Потом — с конца Ноября 1918 года —
4-ая Уфимская легкая артиллерийская бригада (Уфимский и Казанский дивизионы)
После этого — на Тоболе, в 1919 году —
4-ый Уфимский легкий артиллерийский полк (3 легких, 1 гаубичная батареи)
Наконец — погиб под Кемчугом —
4-ый Уфимский легкий артиллерийский дивизион (3 легких, 1 гаубичная батареи)

Начальники артиллерии дивизии: —
1-ый — Полковник Кун Вячеслав
В 1897 году окончил Сибирский Кадетский Корпус. В 1900 году окончил Константиновское училище. Офицер 3-ей легкой артиллерийской бригады (Калуга). До переворота служил в Советском учреждении в Уфе.
2-ой — Полковник Романовский Владимир
Офицер Кронштадтской крепостной артиллерии, с 1914 года — “Тяжелый Мортирный полк”, потом — “Осадная артиллерийская бригада”, в 1917 году бригада разделилась на отдельные дивизионы “2-ой Отдельный Осадный артиллерийский дивизион”, в 1917 году — на Румынском фронте, на Дунае.
Кун командовал до Чишмы, потом уехал, вернулся назад и отходил до Тобола, после этого уехал в Иркутск, в отпуск, и не вернулся.

4-ый Уфимский артиллерийский дивизион

1-ая батарея — Штабс-Капитан Липинг.
Латыш, лет 26, в офицеры произведен в военное время из вольноопределяющихся, служил ранее в 3-ей Сибирской стрелковой Артиллерийской бригаде.
Старший офицер — Поручик Красовский (Константиновское Артиллерийское училище).

2-ая батарея — Гвардии Капитан Цылов Сергей Николаевич.
Лет 30 — 32, Михайловское Артиллерийское училище в 1908 году, офицер Лейб-Гвардии стрелкового артиллерийского дивизиона.
Старший офицер — Штабс-Капитан Аккерман.

3-ая батарея — Капитан Штегман
Лет на 6 старше Романовского, окончил Павловское Военное училище и выпущен по артиллерии в 1897-1898 годах. Потом вышел (в запас) и был Земским Начальником. Во время Германской войны — в Запасной батарее.
Старший офицер фактически командовал батареей — Поручик Гласко Николай Антонович.
В конце Марта 1919 года Капитан Штегман ушел из дивизиона, батареей временно командовал Поручик Гласко, 80-ой артиллерийской бригады, но в конце Июля 1919 года он уехал в Омск, в Артиллерийское училище.
Батарею принял — Штабс-Капитан Чанышев.

4-ая Гаубичная батарея имени Майора Благочича прибыла из Казани в конце Сентябре — начале Октября 1918 года.
Капитан Плюмме, лет 30, кажется, окончил Павловское Военное училище, в Германскую войну служил в Гаубичной батарее — прекрасный офицер.
В этой батарее служил также Подпоручик Лукницкий.
В Мае 1919 года, при отходе, не доходя до Чишмы, батарея ночевала в Белебеевском уезде в какой-то деревне. Ночью напали красные, запрягли упряжки, но два орудия застряли в трясине и их потеряли (кажется, это было с 16-ым Уфимским полком). Плюмме хотел стреляться.

В каждой батарее было по 5 — 7 человек офицеров, то есть полный штат четырех-орудийной батареи времени Адмирала Колчака. Все офицеры были, как припоминает Полковник Романовский, — артиллеристами, и только во 2-ой батарее был один пехотный офицер, который, впрочем, быстро “смотался”.
Прапорщик Прокофьев Андрей Алексеевич, был офицером Казанской Запасной батареи.
Первые три батареи и Управление дивизиона были пополнены мобилизованными — солдатами из Белебеевского уезда. Их было полное штатное число, и в Управлении дивизиона было даже сверх штата — до 150 человек. Заметим, что 1-ая батарея была добровольческая, а 2-ая и 3-ая батареи состояли из мобилизованных. И вот, в одну ночь в 3-ей батарее сбежало 1/2 батареи, одновременно удрало и из Управления дивизиона до 50 человек. Оставшиеся служили верой и правдой до конца. Никаких заговоров, перебежек к красным и подозрительных случаев в дивизионе не было совершенно.
После бегства означенной выше партии было произведено уравнение по батареям, и в каждой оказалось по 150 — 170 человек солдат.

В Июле 1918 года начал формироваться дивизион — “Уфимский легкий артиллерийский”. В 1-ой батарее было вначале только 2 Макленки, но в Августе 1918 года, по взятии белыми Казани, туда был направлен Подполковником Романовским офицер, который и привез вскоре в Уфу для дивизиона совершенно новеньких 12 трехдюймовых орудий, образца 1902 года, и соответствующее количество зарядных ящиков. Таким образом, в каждой из батарей оказалось по четыре орудия.
В ноябре 1918 года, по прибытии трех Казанских батарей, Уфимский дивизион был развернут в “4-ую Уфимскую легкую артиллерийскую бригаду”: —
1-ый дивизион — Подполковник Романовский,
2-ой дивизион — “Казанские” батареи, они были поставлены в резерв в Саткинский Завод. Батареи — по четыре орудия 1902 года каждая. По своему составу 2-ой дивизион был слабее 1-го (мнение Полковника Романовского). Среди офицеров там попадали пехотинцы, и вообще это была молодежь.
4-ая батарея — Штабс-Капитан Ипатьев
5-ая батарея — … …
6-ая батарея — Капитан Аристов
Капитан Аристов, лет сорока пяти, был старым офицером, и он же командовал временно дивизионом, так как Полковник Козловский, который был назначен Командиром этого дивизиона, так и не прибыл.

На реке Тоболе 4-ая Уфимская легкая артиллерийская бригада была переформирована в полк — три легких и одна гаубичная батареи.
Полковник Кун назначен Командиром полка.
Полковник Романовский — Командиром дивизиона.
При бригаде и при полку имелся артиллерийский парк. Его Командир — старый Капитан Брусянин (лет на шесть старше Романовского).

2-ой дивизион был расформирован, вероятно, он был придан по батареям в разные дивизионы, которые были слабы в личном составе и материальной части.

После прохода на восток от Ново-Николаевска, Полковник Романовский, временно командовавший полком с самого Тобола, уехал вперед, за своей семьей, находившейся в Томске. Во временное командование полком вступил Подполковник Цылов, Командир 2-ой батареи.
Под Кемчугом вся артиллерия попала в руки красных, так как пехота ушла вперед — брать Красноярск. Из чинов 4-го Уфимского легкого артиллерийского полка спаслись лишь те, что находились вне его рядов, а именно: —
Полковник Романовский, ехавший самостоятельно и присоединившийся к Уфимской Группе лишь в …
Подполковник Цылов, следовавший со Штабом Уфимской дивизии
Штабс-Капитан Беляев, Начальник Связи, следовавший с Подполковником Цыловым
Подпоручик Бедняков Юрий (из Гаубичной батареи). Он был больным и находился в эвакуации. Ехал с Полковником Романовским от Томска.
2-ой Уфимский стрелковый артиллерийский дивизион, который стал формироваться в Чите в Марте 1920 года, был, таким образом, совершенно новой частью, и его личный состав, за исключением нескольких случайных офицеров, был совершенно чужд “старому” 4-му Уфимскому легкому артиллерийскому дивизиону, бригаде и полку.

Из Уфимских батарей самой дружной была 2-ая батарея, потом надо считать Гаубичную. Самой же слабой являлась 3-ая батарея.

1-ая батарея ходила, обычно, с 13-ым полком
2-ая батарея ходила, обычно, с 14-ым полком
3-ая батарея ходила, обычно, либо с 15-ым, либо с 16-ым полками, но в конце концов, из-за постоянных “неустоек”, 16-му полку перестали доверять батарею. Надо полагать, это было после потери двух гаубиц.

На Тоболе временно к 4-му Уфимскому легкому артиллерийскому полку был прикомандирован Тяжелый дивизион под командой Подполковника Мельницкого Бориса (позднее фигурировавшего в эмиграции под фамилией Меленецкого). Это Псковский кадет по образованию.
Когда Каппелевская Армия проходила мимо Иркутска, то по ней вела редкий огонь Народно-Революционная Артиллерия. Начальником ее был Штабс-Капитан Чанышев, бывший офицер 4-го Уфимского легкого артиллерийского дивизиона и Командир 3-ей батареи. Писарем у него в Управлении служил бывший Начальник Уфимской артиллерии Полковник Кун, а вестовым был племянник самого Чанышева — Прапорщик Еникеев. Так передавал, по крайней мере, руссин, служивший ранее в Уфе в дивизионе.

Продолжение следует…

Уфимцы и Камцы (Белая армия в Приморье)

Войска Временного Приамурского Правительства. Справочник и Путеводитель.

Еще до восстания Ижевцев и Воткинцев, в Июне и Июле 1918 года, крестьянские повстанческие отряды при содействии чехов освободили от большевиков почти всю Уфимскую губернию. Впоследствии эти отряды, будучи сведенными в полки, образовали две славные дивизии – 4-ую Уфимскую имени Генерала Корнилова стрелковую дивизию и 8-ую Камскую имени Адмирала Колчака стрелковую дивизию. Шесть полков из общего числа восьми состояли исключительно из добровольческих повстанческих отрядов, два другие полка были сформированы осенью 1918 года, но и они в значительной степени были укомплектованы само мобилизовавшимися. Имена 15-го Михайловского и 30-го Аскинского стрелковых полков, созданных крестьянами тех же волостей, прогремели на Урале. Обе дивизии были не только одними из самых больших в Армии Адмирала Колчака по количеству штыков дивизий, но также и боевых, заслуживших недаром свои шефства. Насчитывая в своих рядах от 16 до 20 тысяч бойцов каждая, дивизии укомплектовывались русскими и татарами – жителями бассейна реки Белой и левого берега нижнего течения Камы. Офицеры за малым исключением были также местные жители. Так как в этом обширном районе имелся ряд городов и такой большой центр, как Уфа, то вполне понятно, что в полках было много офицеров с законченным средним образованием и прошедших курс военных училищ или школ прапорщиков.
В Марте 1919 года эти дивизии нанесли главный удар красным, а при отступлении белых в Уральские горы и далее к Челябинску они же принимали на себя удары красных. Под Красноярском они потеряли приблизительно половину оставшихся в строю и, по приходе в Читу, были сведены в полки. В 1920 году в Забайкалье самым большим в Белой Армии был Камский стрелковый полк, за ним следовал Уфимский. По оставлении Белыми Забайкалья, на станции Манчжурия, Камский полк был распущен своим командиром полка, Полковником Воробьевым. Оставшиеся люди Камского полка присоединились к Уфимцам, и одно время, весьма короткое, существовал даже по бумагам Камско-Бельский стрелковый полк, но очень скоро он стал именоваться просто Уфимским. В Марте месяце 1921 года в Раздольном под командой Полковника Сидамонидзе находилось 121 офицер и 653 солдата – это было все, что осталось от двух когда-то больших дивизий.
К осени 1921 года в Приморье имелись следующие Уфимские и Камские части:
— 4-ый Уфимский стрелковый полк,
— 8-ой Камский стрелковый полк,
— 1-ый стрелковый артиллерийский дивизион и
— Отдельный Камский конный дивизион.

4-ый Уфимский стрелковый полк, при выходе на фронт в первых числах января 1922 года, выставил до 450 штыков. Трех батальонного состава, полк состоял из восьми стрелковых рот и команды разведчиков, которая как бы являлась 9-ой ротой. Полк почти поголовно состоял из татаро-башкир, бойцов отчаянных, бесстрашно кидавшихся на неприятельские линии. Ядром полка являлись люди 13-го Уфимского стрелкового полка, который под именем 1-го Уфимского пехотного полка начал формироваться в Июле 1918 года в городе Уфе. Чинов 16-го Уфимского и славного 15-го Михайловского полков, взятых вместе, в рядах 4-го Уфимского полка было меньше, нежели чинов 13-го Уфимского. Чинов 14-го Уфимского в Приморье в рядах Уфимского полка было всего лишь горсть – этот полк почти целиком остался под Красноярском. Как было указано выше, через полосу отчуждения КВЖД Уфимский стрелковый полк прошел целиком. Полк этот не разваливался и не расползался в стороны, чему во многом обязан был полковому мулле. Командиром полка был молодой, но превосходный и боевой офицер – Полковник Сидамонидзе, проведший всю Гражданскую войну в рядах 13-го Уфимского полка, где службу свою начал с Фельдфебеля Офицерской роты. Полк принял он в самом начале Сибирского похода, в районе города Ново-Николаевска.

8-ой Камский стрелковый полк. Под командой случайного офицера в Приморье прибыло всего около 150 Камцев. В Раздольном они составляли один батальон. Только после Майского переворота 1921 года и приезда из города Харбина бывшего первого командира 8-го Камского полка Полковника Сотникова, был восстановлен Камский полк, но первое время он продолжал состоять из одного батальона. Уже летом 1921 года, на Русском Острове, к полку был присоединен батальон Полковника Матросова, который до того входил в состав отряда Генерала Петухова, формировавшегося отчасти на средства Атамана Семенова. Батальон Полковника Матросова – три роты – состоял в значительной мере из Алтайцев и Камцев; последние – из числа тех, что уклонялись от поступления и службы в 8-ом Камском полку. Само собою разумеется, что по слиянии недоброжелательный холодок между “Первым” и “Вторым” батальонами не исчез. Чины полка по национальности были русскими и татаро-башкирами, причем первых было более, нежели вторых. Каждый из батальонов состоял из трех рот, кроме того в полку были еще: офицерская, пулеметная и нестроевая роты. По приблизительным подсчетам, при выступлении в поход в Ноябре 1921 года полк смог выставить не более 330 штыков. Командир полка Полковник Сотников был превосходным боевым офицером, знавшим отлично военную службу, но на хозяйственную часть он имел особый свой взгляд и относился пренебрежительно к правильному ведению ее. К этому следует добавить, что Полковник Сотников был глубоко честным и порядочным человеком. Полковник Сотников – старый кадровый офицер (производства в офицеры приблизительно времени Русско-Японской войны), служивший в мирное время в Раздольном в 6-ом Сибирском саперном батальоне вместе с Молчановым, тогда еще Поручиком. В Гражданскую войну Полковник Сотников на Уральском фронте командовал 29-ым Бирским стрелковым полком. Помощником Командира 8-го Камского полка в Приморье был по доблести своей не уступавший своему начальнику Полковник Турков (на Уральском фронте – Командир 32-го Прикамского стрелкового полка, принявший этот полк от Молчанова, тогда еще Полковника).
1-ый стрелковый артиллерийский дивизион. По приходе Каппелевской Армии в город Читу, из чинов 4-го Уфимского стрелкового артиллерийского дивизиона, остатков 12-го Уральского стрелкового артиллерийского дивизиона и влитого в него 6-го Уральского стрелкового артиллерийского дивизиона, и Сибирского стрелкового артиллерийского дивизиона Полковника Беттихера, приставшего к Ижевцам во время Сибирского Ледяного похода, был сформирован 2-ой Уфимский стрелковый артиллерийский дивизион, который вошел в состав дивизии того же наименования и номера. Командиром дивизиона был назначен бывший Начальник артиллерии 4-ой Уфимской стрелковой дивизии – Полковник Романовский, кадровый офицер, окончивший Михайловское артиллерийское училище и выпущенный в офицеры в 1904 году, солидный артиллерист с большим опытом. При проходе через полосу отчуждения КВЖД дивизион почти совсем развалился. В Раздольное прибыла совсем небольшая группа офицеров и солдат, которая была влита в Сводно-артиллерийский дивизион в виде 3-ей батареи – Уфимской. При выходе Полковника Глудкина с Егерями и Уральцами из состава 3-го стрелкового корпуса, Полковник Романовский со своей батареей присоединился к нему. В это же время в Уфимскую батарею влилась одна из рот 4-го Уфимского стрелкового полка в составе 50 солдат и 1 офицеров, а затем из Сводно-артиллерийского дивизиона к нему же перешла группа офицеров. Таким образом, малочисленная Уфимская батарея превратилась в дивизион, который получил теперь наименование “1-го стрелкового” – по имени бригады, в состав которой он вошел. К Ноябрю 1921 года в дивизионе числилось: 6 штаб-офицеров, 22 обер-офицера, 1 чиновник и до 70 солдат. Выступив в поход в Декабре 1921 года, дивизион дал: офицерский взвод, стрелковую роту и конный взвод – всего 73 бойца.

Отдельный Камский конный дивизион, конный лишь по названию, насчитывавший в своих рядах от 80 до 120 человек, был приведен Полковником Надзадиным в Гродеково из Никольск-Уссурийского летом 1921 года после того, как бригада Генерала Осипова перешла из состава Гродековской группы войск в 3-ий стрелковый корпус. Прошлое этого конного дивизиона – прошлое 8-ой Камской дивизии и полка. Дивизион состоял почти исключительно из татаро-башкир. В Гродеково дивизион был включен в состав Отдельной стрелковой бригады, коею командовал совсем молодой Полковник Буйвид, и поздней осенью 1921 года был пополнен только что прибывшими в Приморье бывшими “Унгерновцами”. К Ноябрю того же года численность дивизиона достигла 250 чинов. В это время им командовал Полковник Крылов.

Униформа и знаки различия
Как стрелковые части, Уфимцы и Камцы имели малиновые погоны, выпушки и петлицы. Под адмиральским орлом Камцы носили “АК” – “Адмирал Колчак”; Уфимцы – переплетенный вензель “4УГКп” – “4-ый Уфимский Генерала Корнилова полк”.
Красноуфимская добровольческая бригада
Остатки Отдельной Красноуфимской добровольческой бригады
Подобно частям Ижевским, Воткинским, Камским и Уфимским, Отдельная Красноуфимская добровольческая бригада образовалась из повстанческих отрядов, созданных восставшим весною 1918 года крестьянским и горно-рабочим населением Красноуфимского уезда. Эти повстанческие отряды были объединены Поручиком Рычаговым (местный житель-крестьянин, в прошлом – солдат, дослужившийся до офицерских чинов на Германском фронте в Первую Мировую войну). В глухом Красноуфимском уезде немного было офицеров, а потому вполне понятно, что в создании частей бригады и вождении их в бой главную роль играли лица, не прошедшие курса военных училищ и школ прапорщиков – бывшие унтер-офицеры; и тем не менее оба стрелковых полка полного состава (1-ый Красноуфимский, 2-ой Кыштымский), конный дивизион (Ачитский) и батарея всегда были на уровне хороших воинских частей. Под Кемчугом, во время Сибирского Ледяного похода, погибли Генерал-Майор Рычагов и его полки. На восток проскочила лишь часть Ачитского конного дивизиона, да прошел еще артиллерийский дивизион, следовавший в составе сначала артиллерийской колоны Полковника Беренца, а затем присоединившийся к Уральской группе Генерала Круглевского. В Забайкалье эти два осколка бригады оказались в различных войсковых соединениях: Ачитцы были приданы Иркутской стрелковой дивизии, бок о бок с которой на Урале сражалась Красноуфимская бригада, а артиллеристы, будучи слитыми с остатками 11-го Уральского артиллерийского дивизиона (до 20 офицеров и 14 солдат), образовали Сводно-артиллерийский дивизион.
В Приморье в рядах войск Временного Приамурского Правительства бывших жителей Красноуфимского уезда, бывших чинов бригады того же наименования было до 280 бойцов: в Ачитском дивизионе до 180 и в Сводно-артиллерийском дивизионе до 100. По национальности же они были русскими. На военной службе, в годину некоторой распущенности даже в среде офицеров, они показали себя подтянутыми, исполнительными, бравыми и развитыми солдатами, коими начальники всегда были довольны. Отсутствие лица, которое бы озаботилось объединить и соединить осколки бригады, которые, кстати сказать, никогда не враждовали друг с другом, повело к тому, что славное прошлое бригады не имело в Забайкалье и Приморье продолжения, хотя бывшие чины бригады и продолжали выполнять свой долг в чужих по имени частях. Бывший Командир артиллерийского дивизиона Подполковник Зеленой был слишком мягок для того, чтобы провести в жизнь такую идею, которой он и не задавался, а Подполковник Кузьминых, Командир Ачитского конного дивизиона, налегал на выпивон.
В Августе 1921 года Ачитский конный дивизион вошел в состав вновь сформированного Сводно-Сибирского кавалерийского полка.
4-ый Омский стрелковый полк в Приморье
7-го Июня 1918 года, в первый день восстания, в городе Омске начал формироваться 1-ый Степной полк – будущий 13-ый Омский стрелковый полк. 21-го Июня этот полк в составе 150 человек выступил из города Омска на фронт в город Ишим, находясь в отряде Полковника Вержбицкого.
Ядром 16-го Ишимского стрелкового полка являлся “Первый Офицерский Партизанский Отряд”, во главе которого стоял Капитан, позднее Полковник, Казагранди, и запись в который была открыта в тот же день, 7-го Июня, в городе Омске. Через полтора суток этот отряд в составе 61 пехотинца с винтовками при 11 пулеметах «Люис» и 10 артиллеристов с одним орудием при 93 снарядах отбыл из Омска вниз по реке Иртышу.
Отряд войск Полковника Вержбицкого и партизанский отряд Капитана Казагранди в течение лета 1918 года вели упорные бои с красными, продвигаясь на северо-запад вдоль линии Тюменской железной дороги и реки Иртыша. В Сентябре 1918 года вышеуказанные части, составлявшие 1-ую Степную дивизию, были переименованы: дивизия стала именоваться 4-ой Сибирской стрелковой дивизией, а полки из 1-го, 2-го и 3-го Степных превратились в 13-ый Омский, 14-ый Иртышский и 15-ый Курганский, а отряд Полковника Казагранди, уже развернутый в полк, был наименован 16-ым Ишимским стрелковым полком. Пополненная добровольцами и само мобилизовавшимися жителями Тобольской и Пермской губерний, 4-ая Сибирская стрелковая дивизия очистила горно-заводской район, а затем, совместно с 1-ым Средне-Сибирским стрелковым корпусом, приняла участие в наступлении на Пермь, ее взятии, разгроме перешедших в контрнаступление красных под Кунгуром и овладела линией реки Камы в районе городов Оса – Сарапул. Ишимский стрелковый полк, под командой своего выдающегося командира, Капитана Метелева, решил судьбу Воткинского завода, предопределив полный разгром 7-ой Уральской советской дивизии. В дальнейшем 4-ая Сибирская стрелковая дивизия вышла на берег реки Вятки, причем Ишимский полк форсировал широко разлившуюся реку Вятку. Следует также отметить, что за время с Сентября 1918 по Апрель 1919 года 4-ая Сибирская стрелковая дивизия выделила кадр на формирование 7-ой и 18-ой Сибирских стрелковых дивизий, укомплектованных жителями Приуральского и Прикамского краев. Неудачи на фронте Западной Армии понудили 4-ую Сибирскую дивизию к отступлению; под напором главных сил противника, перенесшего свой удар по Сибирской Армии, дивизия отходила на восток. Затем – непосильная борьба на Тоболе, и – опять отступление. Под Канском, после объявления о добровольческой службе, ряды дивизии поредели. По приходе в Читу Омцы, Ишимцы и Барнаульцы, пополненные остатками других частей Сибирской Армии, образовали Омскую стрелковую дивизию, которая в Приморье превратилась в полк.

4-ый Омский стрелковый полк к осени 1921 года состоял из трех батальонов, сохранивших свои наименования: Омского, Ишимского и Барнаульского. Кроме стрелковых рот в полку имелись: пулеметная команда (около 40 человек), эскадрон (около 90 всадников), нестроевая рота (около 80 человек) и музыкантская команда. В это время полк имел приблизительно до 700 ртов, в поход же выставил не менее 500 бойцов. Во время похода эскадрон был пополнен за счет рот и доведен до 120 сабель. Командиром полка был Полковник Мельников, его помощником – Полковник Мохов, командовавший полком во время Анучинской операции и движения на Хабаровск. Ко всему этому следует добавить, что Омский полк в Приморье был сплоченной, дружной, образцовой частью. По сравнению с другими частями солдаты Омского полка были подтянуты. В полку имелось хорошо (конечно, по тому времени) оборудованное офицерское собрание, кажется, единственное настоящее офицерское собрание. Хозяйство полка было поставлено так же хорошо. Эти преимущественные особенности Омского полка отчасти могут быть объяснены тем, что кадры полка последовательно находились в руках опытных начальников: Генералов Вержбицкого, Смолина, Генерального Штаба Полковника Аргунова. Хотя этих начальников нельзя заподозривать в пристрастии к остаткам когда-то их родной, собственной части, тем не менее вполне естественно, что они относились, вопреки быть может своему желанию, все же с некоторым особым вниманием к Омскому полку. Генерал Смолин указывает, что он не только не выделял Омский полк, но всегда старался относиться и относился с большим вниманием к более молодым частям, вошедших в подчинение к нему позднее.
Барнаульцы и Пепеляевцы
Наскоро сформированные из офицеров и добровольцев три дружины: Томская, Ново-Николаевская и Барнаульская, под общей командой молодого подполковника Пепеляева, примкнули к чешским частям Капитана Гайды и, двигаясь из Сердца Сибири на восток в Забайкалье, покрыли себя славой. После этого они были пополнены и развернуты в 1-й Средне-Сибирский стрелковый корпус и под командой того же Пепеляева, теперь уже генерал-майора, они совершили свой знаменитый марш на Пермь, а позднее сражались под Верещегиным и Глазовом. Потеряв более трех четвертей своего состава в боях и от эпидемий, части корпуса в конце 1919 года были отведены в тыл на пополнение. Но не отдых и покой сулил им рок. Преступное легкомыслие подполковника Ивакина (командовавшего в это время 1-ой дивизией) и генерал-майора Зиневича (командир корпуса) не только погубило свой корпус, но нанесло смертельный удар всему Белому Делу в Сибири… Из состава всего 1-го Средне-Сибирского стрелкового корпуса в Забайкалье прошел один только 3-ий Барнаульский стрелковый полк. Этому полк обязан был сильной воле и решимости своего командира – капитана Богословского, который поставив своей целью вывод кадра полка на территорию, обеспечивающую дальнейшее существование его, провел полк крайним севером, глухою тайгой, по глубоким снегам Лены и Витима.
С времен давным-давно забытых, с 1711 года, от Колывано-Воскресенского Горного батальона (сформирован в городе Барнауле) ведут свою историю Барнаульцы. Переименованный впоследствии в Барнаульский линейный, а затем – в Барнаульский резервный батальон, в Русско-Японскую войну он развернулся в 12-ый Барнаульский стрелковый полк, который за бои под Дашичао получил Георгиевское знамя (на полях Маньчжурии под Путиловской сопкой , где теряет 0,9 своего состава. За мужество и стойкость в боях полк награждается серебряными трубами и Георгиевским знаменем) 1-го августа 1910 г. По реорганизации Армии, в Великую (Первую Мировую) войну полк скрыл свое славное имя под скромной цифрой “44-го Сибирского стрелкового полка”, но и тут, на германском фронте, полк стойко сражался с врагом до последних дней. Вернувшись домой, Барнаульцы организовали ячейку и 14-го – 15-го июня 1918 года производят переворот в Барнауле. Через три дня Барнаульская дружина, позднее – полк, выступила на фронт. Как уже видно из впереди указанного, Барнаульцы по приходу в Читу вошли в состав Омской стрелковой дивизии, а в Приморье были сведены в батальон.
Кроме Барнаульского полка в Читу из состава 1-го Средне-Сибирского стрелкового корпуса пробрались отдельные случайные лица. В числе последних был бывший Комкор 1-го Средне-Сибирского, бывший Командарм 1-ой Сибирской, бывший кумир Сибири – Генерал-Лейтенант Пепеляев. Сразу же по прибытии он начал было формировать отряд из бывших чинов своих частей, но скоро он увидел, что авторитет его сильно поколеблен, и он уехал в город Харбин, отказавшись от создания хотя бы небольшой, но отдельной, части, пополненной бывшими чинами 1-го Средне-Сибирского корпуса. Только осенью 1921 года во Владивостоке, занимавший один из видных постов в 1-ом Средне-Сибирском корпусе, Генерал-Майор Вишневский приступил к проведению в жизнь этой мысли и с разрешения Временного Приамурского Правительства стал формировать 1-ый Сибирский Стрелковый имени Генерал-Лейтенанта Пепеляева полк. В этот полк поступали главным образом бывшие чины вышеуказанного корпуса, приезжавшие из полосы отчуждения КВЖД. Приток добровольцев был слаб, к декабрю месяцу формирование его все еще не было закончено, численность его была совсем мизерна. Я. Покус неправильно именует этот полк “1-ым Владивостокским пехотным полком” и силу его определяет в 500 штыков, которую должно считать преувеличенной не менее, как в три раза. По некоторым же сведениям вся численность полка в январе-феврале 1922 года была не более 80 – 100 человек.
Иркутцы
Сразу же по занятии города Иркутска чехо-русскими силами Полковник Гривин приступил к формированию Иркутской дружины. Через несколько дней эта дружина в составе трех батальонов выступила на фронт, где и приняла живейшее участие в боях за обладание Круго-Байкальской железной дорогой, разгроме красных под Танхоем, Посольской и преследовании их до соединения с отрядом Атамана Семенова. Пополнившись и развернувшись в 3-ую дивизию, Иркутяне были перекинуты в Екатеринбург, откуда выступили походным порядком на Бисертский завод, заняли город Красноуфимск, сражались с Блюхером у Песчаной горы, на реке Шаля, под Осой, Сарапулом и т.д. В конце концов дивизия изнемогла в боях, люди выбились из сил, ряды ее поредели. Трагический конец был первого командира Иркутцев, Командира IV Восточно-Сибирского корпуса Генерал-Лейтенанта Гривина. После неудачи на Тоболе Белые отступили, но Верховное Командование все еще намеревалось отстоять Омск. Между Командующим II-ой Армией, генералом Войцеховским, и генералом Гривиным произошел крупный разговор. Последний заявил, что та горсть людей, что осталась у него, измоталась настолько, что не может сдерживать врага, а потому он, Генерал Гривин, снимает свои части с фронта и, согласно старого приказа Главнокомандующего, следует в глубокий тыл на пополнение. Генерал Гривин был застрелен Генералом Войцеховским за неисполнение приказа. В боях потеряли Иркутяне и Генерала Ракитина – душу дивизии, который водил их на славные дела. По оставлении Забайкалья многие Иркутяне, не желая далеко уходить от родных мест, оставили ряды дивизии и присоединились к отряду барона Унгерна, ушедшего в Монголию.

В Приморье Иркутяне были свернуты в полк – 3-ий Иркутский стрелковый, но это были теперь остатки когда-то славной части. Численность полка по одним сведениям показывается до 400 чинов, по другим – только до 150. Командиром полка был Полковник Золотарев.
Конно-Егеря Манжетного и Красноуфимцы
Как видно из вышесказанного, Сибирские части, находясь на фронте на Урале и в Приморье, пополнялись добровольцами, само мобилизовавшимися и мобилизованными из жителей этих краев, причем вновь вступившие в Армию пошли не только на укомплектование ранее существующих частей, но из них также были созданы новые части Молодой Русской Армии, которые действовали в составе I Средне-Сибирского, III Западно-Сибирского и IV Восточно-Сибирского корпусов. Из таких частей в Приморье в составе Белой Армии пришли две: Отдельный Конно-Егерский дивизион, известный как дивизион Манжетного, и Отдельный Красноуфимский конный дивизион.
Мобилизовав в конце 1918 года в Пермской и Вятской губерниях бывших солдат кавалерийских полков Старой Русской Армии, большевики сформировали из них 10-ый Пермский кавалерийский полк. По выдвижении его на фронт, в Декабре месяце, в селе Ильинском, полк в полном составе (всего до 450 человек), руководимый бывшим офицером Еремеевым, перешел на сторону Белых, где сразу же и вошел в состав отряда Полковника Казагранди. Последний приказал Ротмистру Манжетному создать из перешедших людей Отдельный конный дивизион. Отобрав до 300 лучших всадников, Ротмистр Манжетный создал Отдельный Конно-Егерский дивизион. Ротмистр Манжетный был волевой, выдающийся офицер. Бывший жандарм, еще ранее того – офицер 17-го Новомиргородского уланского полка, он очень быстро из хороших солдат создал образцовую кавалерийскую часть, славное имя которой, – “конно-егерей Манжетного”, прогремело по Уральскому фронту. С середины 1919 года дивизион все время находился с 4-ой Сибирской дивизией, с которой и пришел в Забайкалье, где летом 1920 года, в городе Нерчинске, на пополнение убыли в людях в дивизион была влита группа так называемых “Пепеляевцев”. При проходе через полосу отчуждения КВЖД, Полковник Манжетный с частью людей остался в Харбине. В Приморье, под командой Подполковника Ленкова, прибыло до 200 человек, кои совместно с Ачитцами в Августе 1921 года образовали Сводно-Сибирский кавалерийский полк.
У Конно-Егерей имелся стяг, преподнесенный дивизиону весной 1919 года “благодарным населением стольких-то волостей освобожденного Прикамья”, как о том гласила надпись. В заключение следует добавить, что в руках полковника Манжетного это была одна из самых грозных для врага Белых частей.

Униформа и знаки различия.
Дивизион имел особую форму: зеленый погон с желтой выпушкой, такие же петлицы, на погонах – переплетенные буквы желтого цвета: “ЕК”, – и лампасы двойные зеленые с желтым по середине кантиком.
-Униформа, фотогалерея
Отдельный Красноуфимский конный дивизион в составе добровольческой бригады того же наименования (поручика, потом полковника, наконец генерал-майора Рычагова) никогда не находился. Основой его была сформированная при 3-ей Сибирской (Иркутской) дивизии в конце 1918 года “Отдельная Татарская Сотня”, состоявшая из добровольцев-мусульман, жителей Красноуфимского уезда. В этой сотне было вначале 120 сабель. Во время весеннего наступления 1919 года из доровольцев-русских, жителей Красноуфимского и Сарапульского уездов, при той же Иркутской дивизии был сформирован эскадрон, который вместе с татарской сотней, под командой Капитана Кветковского, образовал Отдельный Красноуфимский конный дивизион, который все время и находился при
3-ей Сибирской (Иркутской) дивизии, не имевшей своей конницы. Значительных потерь и катастроф дивизион избежал, но командиры его частенько менялись. Так как одно время в дивизионе было несколько офицеров 10-го Ингерманландского гусарского полка, то в дальнейшем чины дивизиона высказывали свои претензии на воспреемство духа и славы означенного полка былой русской конницы. В Читу пришло 185 сабель и 30 штыков. Здесь коный дивизион принял полковник Хромов – кадровый кавалерийский офицер. В Приморье, по сведении Иркутской дивизии в полк, Красноуфимцы сохранили свою самостоятельность. Весной 1921 года они последовали за генералом Осиповым и вышли из состава 2-го корпуса. В это время в дивизионе было до 180 чинов. Обратный переход к «каппелевцам» генерала Осипова привел к смуте в умах многих чинов дивизиона, и ряды его несколько поредели. К осени 1921 года в дивизионе имелось до 70 всадников и 130 пеших.

Уральцы
К марту 1919 года в составе Молодой Русской Армии имелось четыре стрелковых дивизии, носивших наименование Уральских и укомплектованных жителями Приуралья: Челябинского уезда Оренбургской губернии, Златоустовского уезда Уфимской губернии, Екатеринбургского и Зауральских уездов Пермской губернии. Две первые – 6-ая и 7-ая Уральские горных стрелков дивизии, были развернуты из добровольческих формирований первых дней восстания. Две другие – 11-ая и 12-ая Уральские стрелковые дивизии, формировались в более спокойной обстановке, но состояли преимущественно из мобилизованных. Выступив на фронт, частично поздней осенью 1918 года, частично зимою, все эти четыре дивизии приняли участие в весеннем наступлении Белых, и к концу лета 1919 года они оказались сильно потрепанными и малочисленными. Попытки пополнить их не привели к цели, ибо прибывшие из Сибири пополнения были сильно распропагандированы и целиком переходили на сторону противника. После того, как надежда на возвращение из Южной Армии двух полков 6-ой Уральской дивизии отпала, оставшиеся два полка этой дивизии были влиты в 12-ую Уральскую дивизию, которая входила в Уфимскую группу Генерала Бангерского. В составе этой группы остатки 12-ой Уральской дивизии прошли в Читу, где, будучи слитыми с Алтайским конным дивизионом, образовали Урало-Алтайский конный полк. После оставления Забайкалья этот полк был расформирован приказом Комкора-3, ибо не имелось возможности перебросить конный полк в Приморье из-за недостатка подвижного состава железной дороги. Первые два эскадрона (Алтайцы) были влиты в кавалерийский полк, а Уральцы (3-ий, 4-ый эскадроны и пулеметная команда) были влиты в 4-ый Уфимский стрелковый полк. Распродав конский состав на станции Манчжурия, Уральцы частично проследовали в Приморье в составе вышеназванного Уфимского полка, но большинство, получив отпуска впредь до распоряжения, осело в Харбине.
Остатки 11-ой Уральской стрелковой дивизии, сражавшейся на Урале, проделавшие поход через Сибирь под командой генерал-майора Круглевского, служившего ранее во 2-ом Лейб-Гвардии Царскосельском стрелковом полку, по проходе в Забайкалье были свернуты в Уральский стрелковый полк. Так как uенерал Круглевский принял Сводную дивизию, то Уральцы получили нового начальника – полковника Доможирова (офицера производства 1912 года). Весной 1921 года Уральцы последовали за Полковником Глудкиным и вышли из состава 3-го стрелкового корпуса. С этого времени судьба Уральского полка неразрывно связана с судьбой Егерского полка. Полковник Доможиров стал помощником Комбрига и Начальником Штаба бригады, Командиром же Уральского полка очень скоро стал полковник Гампер (ранее служивший в 43-ем Сибирском стрелковом полку, а затем – в отряде Атамана Красильникова). После Майского переворота в Уральский полк стали прибывать Уральцы – бывшие чины Урало-Алтайского полка, но все же большая часть их до полка не доехала: была задержана в Никольск-Уссурийском и влита в Омский стрелковый полк.
К осени 1921 года 2-ой Уральский стрелковый полк состоял из одной офицерской роты, двух стрелковых, мусульманского пешего эскадрона, эскадрона красильниковцев (пеший), пулеметной роты, команды конных разведчиков и нестроевой роты – всего до 400 — 500 чинов. Помощником командира полка был Полковник Климовских (кадровый офицер). Вообще в этом полку было много интеллигентных офицеров по сравнению с некоторыми другими полками того времени.
Униформа и знаки различия
Полковым праздником Уральцы считали день Александра Невского. Цвет полка был черный – цвет Егерского батальона 11-ой Уральской дивизии. Погоны – черного цвета с красным кантом, такие же петлицы. У офицеров – на таких же погонах красные просветы. Бывшие Урало-Алтайцы ходили также и в своей форме: черные погоны с белым кантом и белыми просветами. Кроме того Уральцы, как чины 1-ой Стрелковой (Глудкинской) бригады, носили на левом рукаве национальный угол, вершиной вниз.

Егеря
Летом 1919 года в городе Омске Подполковник Глудкин стал формировать Егерский батальон охраны Ставки Верховного Главнокомандующего. Позднее этот батальон был развернут в отряд, приравненный по штатам к полку. В cентябре того же года на Тоболе молодой полк получил боевое крещение и покрыл себя славой, разгромив превосходящие силы противника под хутором Рожновским. Оказавшись в тяжелом положении из-за отхода соседних частей, полк с честью вышел из положения, не оставив ни одного своего раненого, а их было свыше 100 человек. После этого Полковнику Глудкину был придан батальон из состава частей Степной группы, а затем отряд Полковника Глудкина развернулся в дивизию, состоящую из двух егерских полков, одного конно-егерского полка и артиллерийского дивизиона. Во время похода через Сибирь Полковник Глудкин, искусно маневрируя, провел свой отряд по глухим тропам, разбивая попадавшиеся на пути партизанские отряды. В Забайкалье отряд Полковника Глудкина, по сведении в Егерский полк, был включен в состав 1-ой Сводной дивизии. Егерский полк в это время состоял из двух батальонов и одного конного дивизиона. Непрекращающиеся неудачи, повисшие над Белой Армией, не пугали молодого, пылкого, безумно храброго полковника Глудкина, и вот, по проходу в Приморье, когда «каппелевские» военоначальники не вполне определили линию дальнейшего своего поведения, полковник Глудкин со своим Егерским полком выходит из состава 3-го корпуса и присоединяется к частям Гродековской группы войск. К нему присоединяются Уральцы, затем – Уфимские артиллеристы. Полковник Глудкин становится Командиром 1-ой Стрелковой бригады, а свой полк, именующийся теперь 1-ым Егерским полком, передает своему помощнику – полковнику Александрову, окончившему Александровское пехотное училище и произведенному в офицеры в 1912 году. Помощником последнего становится подполковник Зултан, совсем молодой офицер (во время Первой Мировой войны в 1917 г. он был еще прапорщиком), но энергичный и дельный. Кроме командира полка в полку был только еще один кадровый офицер – адъютант, Капитан Штихлинг. По сведениям на 1-ое Января 1922 года в полку состояло по спискам: 52 офицера и 239 солдат, но до этого времени полк успел понести кой-какие потери в походе, а потому осенью 1921 года состав его безусловно был больше человек на 30 — 50. Весною 1921 года во всей 1-ой Стрелковой бригаде по спискам на 6-ое Марта было: 218 офицеров, 11 чиновников, 719 солдат, 42 женщины и 9 детей, то есть в этих цифрах кроме Егерей показаны также Уральцы и артиллеристы. Одна четверть егерей по национальности была татаро-башкирами, которые, плохо выговаривая слово “егерский”, коверкали и превращали свой полк в “негринский”, а самих себя – в “негринцев”.

К осени 1921 года полк состоял из трех стрелковых рот, двух пулеметных рот, двух эскадронов (1-го имени Бессмертного и 2-ой Алтайский), нестроевой роты, команды связи и комендантской команды. Полковым праздником Егерей был день святых Петра и Павла.

Униформа: Егеря имели малиновый погон с зеленым кантом и с витой желтой буквой “Е”. На левом рукаве – угол, такой же, как и у Уральцев.

Конно-Егеря Глудкина
После того, как Полковник Глудкин оказался в начале 1921 года Командиром стрелковой бригады, состоящей из двух пехотных полков и артиллерийского дивизиона, он решил воскресить свой умерший конно-егерский полк. В этих целях из Егерского полка были выделены бывшие конно-егеря, находившиеся под командой поручика Мещерикова. Они составили в новом 1-ом Конно-Егерском полку первый эскадрон. В это же самое время к Полковнику Глудкину присоединилась группа кавалеристов, находившихся в Приморье еще до прибытия туда каппелевских и семеновских войск. Эта группа возглавлялась полковником Степановым. Полковник Степанов близко сошелся с полковником Глудкиным и был назначен командиром нового полка, но так как обе группы оказались чуждыми друг другу, то жизнь и порядок в полку налаживались слабо. Летом 1921 года, уже во время нахождения 1-ой Стрелковой бригады в Спасске, в Конно-Егерский полк стали вливаться отдельные офицеры и солдаты из Сводно-Кавалерийского полка (полковник Козлов). В полку появилась третья группа. Вслед за сим, полк понес жестокий удар. Во время майского переворота Конно-Егеря получили коней. В Спасске, из-за недостатка фуража и средств, кони полка, подобно коням других частей, паслись на лугах, вблизи расположения казарм полка. Партизаны, видимо, выследили, произвели налет на табун и угнали всех коней. Конно-Егерский полк превратился фактически в пехотную часть. При выступлении в поход он смог выставить всего трех всадников, остальные были пешими. Из-за отсутствия документальных данных и того, что полк не представлял собою единой семьи, и каждая из групп жила замкнуто своей собственной жизнью и интересами, не представилось возможным выяснить численный состав полка. По некоторым сведениям, при выступлении на фронт полк дал до 180 человек.
Униформа: Погон – малиновый с желтым кантом.

Приложение к трудам Б.Б. Филимонова. Белое Приморье.
Обратите внимание на белые летние гимнастерки по образцу в Галлиполи и на добровольческий шеврон по типу Юга России. Японские офицеры уже немного выпили и выражают дружеские чувства русским офицерам.
По воспоминаниям поручика Евгения Леонтьева, в такие минуты русские японцам подсовывали документы на выдачу оружия и боеприпасов с японских складов (которые они охраняли). Японцы говорили «холосо» и подписывали все необходимые бумаги.
Добровольцы
Летом 1919 года в городе Омске стал формироваться “Особый Отряд”, ему предназначалось в будущем установление связи между левофланговыми частями фронта Армии Адмирала Колчака и правофланговыми частями Добровольческой Армии Генерала Деникина. Руководящую роль в создаваемых частях должны были играть и играли так называемые “южане”, то есть чины Добровольческой Армии, пробравшиеся в Сибирь с юга России через безводные степи Южно-Русские и Средне-Азиатские. Во главе отряда был поставлен “южанин” – генерал Краморенко. Ко времени окончания формирования частей Особого Отряда обстановка на Восточном фронте сложилась уже так, что думать о проведении в жизнь задуманного плана было уже поздно. Поздней осенью 1919 года Особый Отряд переименованный в Добровольческую дивизию, под командой все того же Генерала Краморенко, принял участие в боях, разыгравшихся к востоку от Уральских гор, на территории Западной Сибири. Добровольческая дивизия состояла фактически из трех (на бумаге четырех) стрелковых добровольческих полков и артиллерийского дивизиона. Приблизительно в это же время к ней был придан Отдельный отряд Бахтерева в составе двух эскадронов и двух рот. Этот отряд был сформирован в Августе 1919 года из чинов различных частей. Во время похода через Сибирь к остаткам Добровольческой дивизии присоединялись группы чинов различных частей, а также мелкие части, например: 4-ый батальон Морских стрелков, отряд uенерала Макри и др.
По проходе Добровольцев в Забайкалье дивизия была сведена в бригаду, состоявшую из 1-го Добровольческого полка (остатки 1-го полка), 3-го Сводного Добровольческого полка (остатки 2-го, 4-го полков и других частей) и Добровольческого артиллерийского дивизиона – две батареи (1-ой командовал молодой gодполковник Гайкович). Отряд полковника Бахтерева, сведенный в Отдельный конный дивизион остался при бригаде. Бригада вошла в состав 2-го корпуса. Генерал Краморенко почти сразу же по приходе в Читу уехал из Армии, и вскоре (в Нерчинске) бригаду принял генерал-майор Осипов – бывший начальник 7-ой Сибирской дивизии. Почти одновременно с сим в командование 3-им полком вступил, прибывший из Штаба 2-го корпуса, Полковник Урняж – кадровый офицер. После того, как в Шелапугинских боях были убиты командир 1-го полка полковник Зантьев и его помощник в командование 1-ым полком вступил бывший командир 1-го батальона 1-го полка Полковник Черкес – совсем молодой офицер.
В Марте месяце 1921 года, после съезда командиров частей Белой Армии, происходившего в Гродеково последовал выход из состава 2-го корпуса Генерала Осипова и из состава 3-го корпуса Полковника Глудкина. К чести командиров и чинов частей раскол Добровольческой бригады на две части последовал без каких-либо эксцесcов. Дело происходило так: на общем собрании чинов бригады после доклада обстановки генерал Осипов (комбриг), полковник Черкес (комполка 1-го), Полковник Хромов (командир дивизиона Красноуфимского) и подполковник Гайкович (командир батареи) заявили о своем переходе в подчинении к Атаману Семенову, а Полковник Урняж (комполка 3-го) и Полковник Бахтерев (командир конного дивизиона) заявили о том, что остаются в подчинении своего прежнего начальства, то есть каппелевского. Чинам бригады было предложено самим выбрать путь. В результате, красноуфимцы и артиллеристы полностью последовали за своими командирами и перешли к Атаману Семенову, чины 3-го полка и конного дивизиона остались со своими командирами в подчинении каппелевского командования. 1-ый полк раскололся: все офицеры и часть солдат последовали за своим командиром, другая же часть солдат не пожелала перейти к Атаману Семенов, а потому влилась в 3-ий полк.

Униформа и знаки различия. Добровольцы носили черные погоны с красным кантом, офицеры – такие же погоны с красными просветами. На погонах – большая прописная буква “Д”. Золотых погон офицеры-Добровольцы совершенно не носили.
К осени 1921 года чины бывшей Добровольческой бригады находились в следующих трех частях:
1-ый Добровольческий полк,
3-ий Добровольческий полк и
Отдельная Добровольческая батарея.

1-ый Добровольческий полк после ряда мытарств и лишений, кои полку пришлось претерпеть летом 1921 года ввиду принадлежности его к “гродековцам”, значительно поредел. В полку находилось всего не более 150 чинов, а потому нет ничего удивительного в том, что командир полка (полковник Черкес) должен был чрезвычайно дорожить каждым лишним человеком, и вопрос “численности” был, поэтому, впереди вопроса “качества”. Таким образом, до слияния, уже во время Хабаровского похода, с Отдельным Красноуфимским конным дивизионом полк был слабоват.
3-ий Добровольческий полк до Майского переворота по спискам насчитывал до 500 чинов, но ко времени выступления в поход осенью 1921 года в рядах полка осталось всего до 350 бойцов. Следует отметить, что в это число входят также бывшие чины Отдельного конного дивизиона (Полковника Бахтерева), который был влит в полк еще до Майского переворота. Ко времени выступления в поход 3-ий полк, несмотря на то, что был “сводным”, оказался сплоченее и крепче, нежели 1-ый полк. Полк состоял из двух батальонов по три стрелковых роты и третьего сводного батальона: офицерская рота – 60 штыков. конно-разведческого эскадрона – 80 сабель. пулеметной команды – 5 пулеметов (по Покусу) и команды связи. Командиром полка был по-прежнему Полковник Урняж, его помощником, который ввиду болезни Командира полка прокомандовал полком в течение всей Хабаровской экспедиции, – Полковник Бахтерев; командир 1-го батальона – Полковник Д..(“южанин”), командир 2-го батальона Полковник Лапаев, командир сводного батальона – Подполковник Быков.

Отдельная Добровольческая батарея при выступлении на фронт в Ноябре месяце 1921 года выставила 72 человека и 1 лошадь строевых и 29 нестроевых чинов. Эта батарея была, безусловно, интересной частью: командир, большинство офицеров и часть солдат (правда небольшая) были бывшими воспитанниками кадетских корпусов, в подавляющей своей массе – Омского кадетского корпуса. Кадетский дух, кадетские традиции в этой батареи доминировали, это была дружная, крепко спаянная семья. К этому должно прибавить, что большинство офицеров этой батареи окончили курс артиллерийских училищ, чего нельзя сказать про все остальные батареи бело повстанческих войск, так как в них преобладали пехотные офицеры, служившие в артиллерии с 1918 года. Командиром батареи был молодой, энергичный, неустрашимый Подполковник Гайкович (выпуска в офицеры 1915 года).
Источник. Выписка из книги Б.Б. Филимонова с дополнениями и иллюстрациями М. Блинова.