Черячукин Александр Васильевич

Георгиевский кавалер, Генерального Штаба генерал-лейтенант, казак Войска Донского, директор Донского Императора Алексагдра III кадетского корпуса

Черячукин Александр Васильевич

Родился 18 марта 1872 года, из дворян ВВД, сын чиновника, казак станицы Богоявленской.
Образование: Донской кадетский корпус (выпуск 1890 г.), Михайловское артиллерийское училище (1893), Николаевская Академия Генштаба (вып. 1899). Прохождение службы. Офицер лейб -г вардии 6-й Донской казачьей батареи. Генерал-майор, командир 17-го Донского казачьего полка, начальник штаба 4-й кавалерийской дивизии, командующий 2-й казачьей сводной дивизией. В Донской армии; до 12 февраля 1918 командующий Северо-Западным фронтом, затем скрывался в районе ст.Грушевской. С 4 мая 1918 снова в армии, с 5 мая по июль и в сентябре — декабре 1918 заместитель и атаман “Зимовой станицы” — посол на Украине, в июле — сентябре 1918 — в Германии (член делегации с герцогом Лейхтенбергским к императору Вильгельму). В декабре 1918 сыграл важную роль в спасении и эвакуации в Германию нескольких сот русских офицеров. С дек.1918 по начало 1920 посол ВВД в Польше, с марта 1920 директор Донского кадетского корпуса до его расформирования в 1923, эвакуирован с корпусом в Египет. Генерал-лейтенант (30 сентября.1918).
В эмиграции. В 1922 году в Болгарии, с 1923 года во Франции, рабочий на чертежник автомобильном заводе Панар и Левассор*, к 1931 член объединения Лейб- Гвардии Конной артиллерии, до 1 сентября 1930 председатель Союза Донской артиллерии в Париже, до 1934 заместитель войскового атамана ВВД (Богаевского).
Умер 12 мая 1944 в Ницце (Франция). Похоронен на русском кладбище Кокад в Ницце.

Жена Мария Эдуардовна (Оппенгейм; эвакуирована с кадетским корпусом в Египет, умерла в 1948 в Ницце).

Дополнительные сведения

Черячукин А.В, «Воспоминания о прохождении учения и службы» (автобиография).
Казак по рождению, станицы Богоявленской Области Войска Донского, хутора Пирожковского. Родился 18 марта 1872 года. Детские годы провел в станице Константиновской на Дону, где и начал свое первоначальное учение в приходской школе.
В 1882 году поступил в Новочеркасское Реальное училище, но в 1883 г. перешел во вновь открывшийся Донской кадетский Императора Александра III корпус, который и окончил в 1890 г. /Как имевший при окончании хорошие баллы был принять без экзамена в Михайловское Артиллерийское Училище/. С некоторой боязнью вступил в это училище, имевшее тогда три курса. Еще в корпусе приходилось слышать, что это училище только для избранных; что серьезная там программа не под силу многим и посему было понятно мое волнение и моя тревога.
Из нашего корпуса были вместе со мной в Михайловское артиллерийское училище приняты: Порфирий Григорьевич Чеботарев, и Федор Андреевич Афанасьев, с которыми я провел неразлучно училищные годы.
Важные швейцары, в красных, расшитых орлами, ливреях, осматривающие с каким-то олимпийским величием всех вновь прибывающих, еще более смущали нас новичков, казаков, не видавших до сей поры ничего, кроме своего Дона.
Но скоро мы привыкли. Уютное здание у Литейного моста на правом берегу Невы как то манило к себе.
Прекрасное отношение как со стороны офицерского состава, так и со стороны юнкеров старшего и среднего класса, скоро заставили нас считать себя здесь, как дома и привыкнуть к училищу, не смотря на кажущуюся строгость.
Смущал нас вначале своей строгостью Командир батареи Василий Тимофеевич Чернявский, но и в нем мы скоро распознали под напускной строгостью заботливого, отличного и доброжелательного человека и прекрасного артиллериста.
Отсутствие чрезмерной строгой муштры, нормальная твердая дисциплина, прекрасные традиции и серьезные занятия с первых же дней привили нам любовь к училищу, которая сохранилась до сих пор на всю жизнь.
В конце учебного года, при переходе на средний курс, я, как хорошо ездящий верхом, был произведен в фейерверкеры, что давало право во время летнего отпуска иметь пояс светлой кожи и шпоры, которыми мы все так гордились.
По переход на «правящим» /взводным/ младшего класса.
Я спал в одном дортуаре с младшим классом и на моей обязанности было и следить за порядком и своим влиянием и примером прививать традиции училища.
Близкое общение с юнкерами давало возможность знать и их внутренне мир и их поведение не только в училище, но и вне его, так как юнкера часто делились со мной всеми радостями и и горестями поверяя мне все свои сокровенные мысли. Из жизни училища особенно сохранился в памяти следующий эпизод:
В 1893 по окончании экзаменов /II-го мая/ батарея выступила в лагерь под Красное Село. Перед выступлением батарея построилась на плацу перед главным подъездом для молебна, на который прибыл Генерал- Фельдцейхмейстер Великий Князь Михаил Николаевич, всегда любивший училище и всегда нас баловавший.
По окончании молебствия Великий Князь поздравивши нас с окончанием классных занятий, совершенно неожиданно для всех нас громким голосом сказал:
”А теперь подайте мне сюда Чеботарева, Черячукина и Афанасьева.”
Не понимая в чем дело, мы с большой тревогою подошли к Великому Князю.
«Это совсем нехорошо с вашей стороны» сурово сказал Великий Князь, но тотчас же его напускная строгость сменилась его настоящей добродушной улыбкой.
Вы казаки забрали все премии за классные успехи. Поздравляю вас и надеюсь, что вы будете скоро такими же прекрасными офицерами артиллеристами, какими вы были и юнкерами.»
Здесь же Великий Князь сказал, что по всей вероятности помимо Чеботарева /он окончил первым/ буду выпущен в 6-ю Лейб- Гвардии Донскую Его Величества батарею и я, так как вопрос об увеличении штата этой батареи еще на одну вакансию, на которую предназначаюсь я, проходить благоприятно.
Радостен был переход в Красное Село после этих слов.
Быстро промелькнул лагерный сбор.
7-го августа 1893 г. Император Александр III произвел нас в офицеры. Чеботарев сразу был прикомандирован к нашей гвардейской батарее, я же и Афанасьев были выпущены в комплект Донских батарей /вопрос об увеличении штата Гвардейской батареи на одного человека ко дню производства еще не прошел/ и по прибытии на Дон были назначены в 4-ю Донскую батарею /местечко Клеван, Волынской губернии/, куда и прибыли после 3-х месячного отпуска со сменной командой в конце октября 1893 г.
Унылое впечатление произвело на нас это местечко: грязь, отсутствие удобных квартир, засилье евреев и отсутствие каких либо культурных развлечений. Батарея стояла по обывательским квартирам. Входила отдельной батарею вместе с 18 конной в 11 кавалерийскую дивизию*.
*Батарея была вооружена 6 орудиями образца 1877 года, клиновыми, легкого типа. Состав казаков был прекрасный, с такими людьми заниматься было легко. Казаки службу любили и поэтому батарея высоко стояла в строевом отношении и производила лихие конно- артиллерийские ученья.
Командовал батареей типичный командир старых времен Полковник Извощиков Максим Акимович (?). Помимо отсталости в знании артиллерии он не отличался строгостью нравов и доблестными моральными качествами: пил, развратничал с еврейками и совсем не интересовался занятиями, а посему и не был ни для кого авторитетом и надо сказать правду, мы у него ничему не научились и вели занятиями с казаками самостоятельно.
Кроме командира в батарее были: есаул Нефедов / Григорий Васильевич /, сотник Персиянов / Андрей Андреевич /, сотник Зубов / Алексей Алексеевич / и сотник Поляков / Иван Иванович /. Это все были милые хорошие люди, но они не могли перевернуть установившийся годами режим, и сами далеко не были «охочи» к познанию усовершенствований артиллерии. Вообще надо сказать жили «по домашнему», не утруждая себя работой. Григорий Васильевич Нефедов был, как говорится, неладно скромен, да прочно сшит, любил анекдоты двусмысленного содержания и послушать и рассказать закатываясь всегда первым басистым смехом после даже несмешного анекдота.
Андрей Андреевич Персиянов -горячий в спорах, вспыльчивый и скупой: маленького роста. Про него рассказывали, что изводясь на занятиях на казака большого роста, он вскакивал на лафет и кричал: подойди сюда такой сякой, я тебя по морде ударю, а для проверки, не брал ли денщик в его отсутствие сахар, он сажал в сахарницу муху.
Он же сам рассказывал, что этот же денщик неоднократно брал у него одеколон. Сделав нисколько раз ему замечание, чтобы уличить денщика, Андрей Андреевич стал на флаконе делать заметки вровень с поверхностью одеколона. Возвратившись раз домой он нашел во флаконе одеколон на высоте сделанной отметки, но жидкость была белого цвета.
«Ты опять брал одеколон»- напустился он на денщика.
— Никак нет.
— Так отчего же он побелел.
— «Должно прокис» Ваше Благородие»- оправдывался денщик, не знавший, что от прибавки воды одеколон белеет. А он так старался, отлив себе некоторую дозу, подогнать прибавкой воды поверхность одеколона к сделанной Андреем Андреевичем заметке.

Алексей Алексеевич Зубов- колкий на язык, иногда тонко язвил по адресу других и особенно по адресу командира батареи и А.А. Персиянова. Он читал больше нежели другие и принадлежал к артиллеристам с так называемым «левым уклоном», но вообще это был интеллигентный и воспитанный человек.
И.И. Поляков- /при нашем приезде он был откомандирован к 18-й конной батарее/-любил хорошо одеться и покушать; благодаря своей близорукости часто брал на обедах, после рюмки водки, не ту закуску, которую хотел.
Про него острили, что он и ухаживал из за своей близорукости всегда не за той дамой или барышней, за которой он хотел приволокнуться.
Федор Андреевич Афанасьев- мой друг по училищу. Славный, добрый, честный малый; очень способный, удивительно флегматичный, всегда невозмутимый; к сожалению любил выпить, что и привело его к преждевременной смерти. Уже после окончании артиллерийской академии, он где то после обильного обеда не дошел домой, а заснул в сырую погоду на земле, простудился и умер от чахотки.
Скверная стоянка в грязном местечке была мне не по сердцу,
а посему я был очень рад, когда меня назначили в учебную команду при 18-й конной батарее в Славуту, где я и провел почти 1/2 года, возвратившись лишь к весне 1894 г. в Клеван в свою 4-ю батарею ко времени выступления батареи на Киевский полигон.
В октябре 1894 г. я был причислен к 6-й Лейб- Гвардии Донской Его Величества батарее Гвардейской Конно- артиллерийской бригады, куда и прибыл в конце октября, а 23-го апреля 1895 г. был переведен в штат этой батареи.
Командовал батареей Полковник Николай Иванович Упорников с широкими замашками, старавшийся не ударить лицом грязь перед командирами других батарей нашей бригады в смысле “train’a” жизни, но не всегда в этом успевавший. Всегда корректный, вежливый, но замкнутый человек и подойти к нему было трудно. Слабое здоровье не позволяло ему всецело окунуться в занятия батареи, хотя он этой службой интересовался и был хорошим артиллеристом. В мае месяце 1895 г., перед выступлением батареи в Красное Село, он говоря речь перед батареей по случаю своего отъезда в отпуск для лечения болезни, сожалея, что он не мог быть с батареей в лагере, внезапно закашлялся от волнения, у него хлынула горлом кровь и он скончался на казачьей койке в казарме, куда мы его едва успели отнести.
Из других офицеров батареи были: Есаул Николай Михайлович Кузнецов — в последствии командир 3-го Донского казачьего артиллерийского дивизиона в Русско- Японскую войну в 1904-1905 г.г., подъесаул Василий Никифорович Медведев, сотники: Порфирий Григорьевич Чеботарев, Николай Матвеевич Самсонов Влад. Николаевич Попов.
Сотник Ф.Ф. Абрамов и я вскоре поступили в Николаевскую академию Генерального Штаба.
— П.Гр. Чеботарев — в Артиллерийскую академию.
— В.Н. Попов -в Николаевскую академию Генерального Штаба.
В конце апреля 1896 г. вся батарея в полном составе была командирована в Москву на коронацию Государя Императора Николая II, / В составе: командира батареи Александра Степановича Михеева, подъесаула Медведева, меня и сотника Самсонова /, где и пробыла весь май месяц.
В августе 1896 г. я поступил в Николаевскую Академию Генерального Штаба, которую и окончил в 1899 г.
Отбыв лагерный сбор в батарее, которой в это время уже командовал полковник Пономарев и как причисленный к Генеральному Штабу при 2-й Гвардейской Кавалерийской дивизии, я был назначен в Киевский военный округ и прибыл в Киев.
Желание получить право в будущем командовать не только казачьим полком, но и регулярным, заставило меня для отбытия ценза принять 1-й эскадрон 28-го Драгунского Новгородского Короля Вюртембергского полка, с которым я и принял участие на больших маневрах под Курском в Высочайшем присутствием летом 1901 г.
Состоя Командиром эскадрона, я привлекался к некоторым работам по специальной службе Генерального Штаба /военная игра в Штабе Округа, рекогносцировка долины Днепра для статистического и географического описания Киевского Округа конская перепись, рекогносцировка района для больших маневров и прочее /.
По окончании командования эскадроном осенью 1901 г. произведен в капитаны Генерального Штаба с назначением и.д. штаб- офицера для поручений в штабе 12-го армейского корпуса в Виннице Подольской губернии. Здесь- же был произведен в подполковники Генерального Штаба.
В 1904 г. назначен начальником Мобилизационного отделения Штаба Кронштадтской крепости, где и пробыл до весны 1910 г.
За всю мою жизнь, нигде не была так для меня интересна, полезна и всестороння служба, как служба в Кронштадте.
Служба здесь дала мне возможность, помимо прямых моих обязанностей, ознакомиться и с крепостной артиллерией /обороной крепости / и с инженерными войсками / саперы и минеры / и даже до некоторой степени с флотом.
Как непременный член комитета по вооружению крепости я был в курсе всех инженерных и артиллерийских работ.
Много приходилось работать и по рекогносцировке не только района крепости в непосредственной близости последней, но и по изучению берегов Финского залива включительно до Ганге.
С охотниками крепостных полков я производил занятия не только на острове Котлин, но и на обоих берегах Маркизовой лужи / Восточная часть Финского залива /.
Предварительные мои доклады после этих занятий Коменданту крепости послужили проектами для устройства батарей на Ижорском берегу, западнее Ораниенбаума, около Красной Горки, у Сестрорецка и на мысе на северном, а также у Каривалдая и у мыса Стирсудень.
Здесь же в Кронштадте мне пришлось пережить в 1905 и 1906 г.г. Кронштадтский бунт матросов.
С назначением после этого бунта Главным Начальником Кронштадта Генерала H.И.Иванова и с уходом из крепости на должность его Начальника Штаба Генерала Шульмана, я в чине подполковника, по постановлению Комитета Министров, был назначен в 1906 г. и.д. Начальника Штаба Кронштадтской крепости, в каковой должности / генерал- лейтенантское место / я и состоял до 1910 г., когда в мае этого года получил штаб 10-й кавалерийской дивизии в Харькове. Служба здесь под руководством моих начальников дивизии, вначале генерала Рауха, а затем Графа Келлера, дали мне возможность изучить кавалерийское дело и вплотную подойти к солдату и казаку.
В 1912 г. я был командирован для ознакомления с французской кавалерией на специальные кавалерийские маневры во Франции в районе: Сен-Кентэн, Амьен-Клермон.
Осенью 1913 г. отбыл парфорсные охоты при офицерской кавалерийской школе в г. Поставы Виленской губернии, а 11-го декабря 1913 г. получил 11-й Донской казачий Графа Денисова полк, с которым, пройдя полный курс его годовой подготовки, и выступил на войну 1914 г.
Не мало хороших дел выпало на долю с этим славным полком.
11-го мая 1915 г. я получил в командование 2-ю Заамурскую бригаду, с которой 29-го мая 1915 г. конной атакой разбил Австро- Германский конный отряд у ст. Дзвиняч-Жежава / у Залещиков /, за что и получил Орден Святого Георгия 4-й степени.
В конце июня 1915 г. был назначен начальником штаба 4-го кавалер. корпуса, в бытность коим, за личное командование при наступлении немцев в районе Пинска и за восстановление потерянной позиции, награжден Георгиевским оружием.
6-го декабря 1915 г. произведен в Генерал- майоры Генерального Штаба.
В августе 1916 г. назначен начальником 2-й Сводно-казачьей дивизии и привел ее на Дон.
После смерти Атамана Каледина, Атаманом Назаровым, при наступлении большевиков на Новочеркасск, был назначен командующим Западным фронтом у Новочеркасска / район Грушевки /, связывающим войска Генерала Абрамова с войсками у Ростова.
С отступлением Походного Атамана Генерала Попова к Старочеркасску, выехал из Новочеркасска в Старочеркасск, когда уже Голубов вступил в Новочеркасск со стороны ст. Кривянской. / Жена и дочь провожали меня на одном конце города, когда Голубов был уже у собора /.
С избранием Донским Атаманом Генерала Краснова в мае 1918 г. был назначен в Киев полномочным посланником Всевеликого Войска Донского при гетмане Скоропадском на Украине.
В августе 1918 г. был командирован с дипломатической миссией к Императору Вильгельму и к генералу Гинденбургу.
В декабре, по уходе Скоропадского и с выступлением Петлюры оставался в Киеве впредь до вывоза всех казаков с Украины на Дон.
Январь 1919 г., переехал в Одессу.
В марте 1919 г. эвакуировался из Одессы в Константинополь, а оттуда для выполнения особого поручения отправился в Польшу.
Возвратился из Польши в сентябре 1919 г.
В феврале 1920 г. назначен в Новороссийске Директором Донского Императора Александра III кадетского корпуса и вывез корпус в Египет.
В 1922 г. по расформировании корпуса прибыл в Софию и перешел на беженское положение.
Переехал во Францию в октябре 1923 г. и поступил на завод Панар и Левассор, где и состою до настоящего времени.
Генерал А.Черячукин.

Сочинения

• «Воспоминания о прохождении учения и службы генерала А.В,Черячукина» (Машинопись, Париж, 193?, Архив Донских артиллеристов)
• «Сведения о Донской артиллерии и ее чинах за период 1920-1925 год» (рукопись, Париж, 193?, Архив Донских артиллеристов)

Генерал Черячукин, Архивные документы

Агитационное письмо к казакам перед выборами Донского атамана за рубежом от бывших кадет Донского Императора Александра III кадетского корпуса в пользу генерал-лейтенанта Черячукина. Архив музея «Родной корпус», Париж
«Донским казакам.
Одним из выдающихся старших Донских генералов в эмиграции является Войска Донского и Генерального Штаба генерал-лейтенант Александр Васильевич Черячукин.
Коренной Донской казак, станицы Богоявленской, Александр Васильевич родился и вырос среди казаков. Кадет Донского Императора Александра III кадетского корпуса, 1-го выпуска этого корпуса, он кончить корпус, таким образом, одновременно с Африканом Петровичем Богаевским и является воспитанником старой «левачевской» школы, которая дала Войску много образованных и твердых кадет. По окончании корпуса Александр Васильевич окончил Михайловское Артиллерийское училище и вышел в офицеры в Лейб Гвардии 6-ю Донскую Его Величества батарею. Прослужив положенное число лет Александр Васильевич поступает в Николаевскую Академию Генерального Штаба, по окончании которой начинает ответственную службу офицера Генерального Штаба. В тяжелые годы первой революции генерал, тогда полковник Черячукин находился на ответственном посту исполняющего должность Начальника Штаба Кронштадтской крепости.
На войну Александр Васильевич Черячукин выступил во главе 11-го Донского полка, с которым проделал тяжелый поход в Галицию и с которым имел славные дела, вписанные им в историю этого доблестного полка. В начале 1915-го года генерал Черячукин стоить во главе 2-й заамурской конной бригады, в ней в отряде генерала Краснова 29-го мая 1915-го года под станцией Дзвиняч (подле Залещиков) он блистательной конной атакой останавливает наступление австрийской пехоты, берет много пленных и выручает 2-й кавалерийский корпус, бывши в крайне тяжелом положении. Вскоре он получает ответственнейшее место начальника штаба IV кавалерийского корпуса, на котором остается до начала революции. После революции он получает 2-ю казачью сводную дивизию, которую и приводить на Дон. Служба генерала Черячукина протекла на весьма ответственных и деликатных постах. Он был послан атаманом Красновым с зимовой станицей в Киев, к гетману Скоропадскому; здесь в сложной и трудной обстановке, генерал Черячукин, благодаря своему прямому и честному характеру достиг полного соглашения между Доном и Украиной и очень много помогал Добровольческой армии, отправляя с Украины офицеров на Дон и дальше на Кубань. По смерти директора Донского кадетского корпуса генерала Чеботарева генерал Черячукин был назначен атаманом Богаевским на должность директора этого корпуса. Генералу Черячукину удалось вывезти детей Донских казаков, ему доверенных родителями, заграницу и устроить их в Египте на английском иждивении, что стоило ему не малых трудов и дипломатического такта. Ровный, спокойный, он заставил себя уважать и явился подлинным спасителем Донского корпуса. По расформировании Корпуса в 1923 г. работает до настоящего времени на автомобильном заводе в Париже.
Желание казаков эмигрантов выяснить экономическое состояние войсковых сумм, вывезенных с Дона, заставило генерала Черячукина присоединиться к постановлению собрания казаков обличения некоторых непорядков управления, что временно вызвало охлаждение между Атаманом и генералом Черячукиным и обещание Атамана в будущем, по представлению Правительством отчета на Дону, предать суду всех подписавших постановление.
Последние годы своей жизни атаман Богаевский привлек к себе снова генерала Черячукина, который оставался при нем у одра его болезни почти единственным, (кроме родных) близким атаману человеком. Генерал Черячукин взял на себя все хлопоты по устройству достойных похорон покойному атаману, он же, будучи назначен атаманом Богаевским своим заместителем на всех официальных приемах и встречах, когда атаман вследствие болезни не мог выходить, зная все планы и мысли атамана в последние часы его жизни взял на себя труд и ответственность собрать в возможно скорейшем времени Донскую старшину для решения вопроса, как быть казакам после смерти последнего атамана, выбранного на Дону, что и привело к известному собранию Донских казаков в Курбевуа* 18-го ноября 1934- го года.
Прямой, честный, скромный, твердый в своих решениях, широко образованный, доступный для всех, знающий французский язык, часто соприкасавшийся с Русскою общественностью, вполне приемлемый для нее, чуждый интриг, генерал Черячукин, по мнению широких казачьих кругов, является наиболее достойным кандидатом в атаманы Донских казаков за рубежом.
Мы, Донские кадеты, хорошо знающие его, как заботливого и умного директора корпуса нашего, как почетного председателя нашего объединения заграницей, обращаемся к казакам с настоящим письмом для того, чтобы рассеять клевету, распространяемую теперь с политическими целями, для того, чтобы сказать, кто является нашим старшим и заслуженным настоящим, природным казаком.
Мы, лично, будем голосовать за него и надеемся, что отцы поддержат своих сыновей, в их выборе, сделанном молодым сердцем, много пережившем и сохранившем в себе крепкую любовь к Тихому Дону и к правде, без которых нам не прожить в нашем тяжком изгнании.»

Письма генерала Черячукина в Союз Российких кадетских корпусов, Борису Дмитриевичу Приходкину в Париж, по поводу празднования 50 -летия образования Донского Императора Александра III кадетского корпуса. Образец почерка и автограф генерала Черячукина. Письмо полковнику Приходкину Борису Дмитриевичу в Париж.

Машинопись генерала Чрячукина «Воспоминания о прохождении учения и службы генерала А.В. Черячукина». Архив Объединения Донских артиллеристов, Париж

Дополнительные фото генерала Черячукина

Некролог

Генерального Штаба генерал-лейтенант Черячукин А.В.

Скончавшийся 12-го мая 1944 года в городе Ницце Генераьного Штаба Генерал-Лейтенант Александр Васильевич Черячукин, казак войска Донского станицы Богоявленской, родился 18 марта 1872 г.
По окончании в 1890 г. Донского кадетского корпуса поступил в Михайловское артиллерийское училище откуда в 1893 г. выпущен хорунжим в 4-ю Донскую казачью батарею. В 1894 г. причислен к 6-й Лейб-гвардии Донской Его Величества батарее, а в 1895 г. переведен в штат этой батареи. В 1897 г. произведен в сотники, по окончании в 1899 г. Николаевской Академии Генерального штаба, причислен к Генераьному Штабу и назначен командиром эскадрона 18-го Драгунского полка. В 1901 г. произведен в капитаны Ген. Штаба с назначением и.д. штаб-офицера для поручений при штабе III-го армейского корпуса.
В 1904 г. произведен в подполковники и назначен начальником мобилизационного отделения штаба Кронштадтской крепости. Служба здесь была особенно для него интересна и полезна, т.к. дала возможность ознакомиться и с крепостной артиллерией и с инженерными войсками и даже до некоторой степени с флотом. Много приходилось работать не только по рекогносцировка района крепости, но и по изучению берегов Финского залива включительно до Ганге. Предварительные доклады коменданту крепости послужили проектами для устройства батарей на Ижорском берегу, западнее Ораниенбаума, около Красной Горки, у Сестрорецка, а также у Кариволдая и мыса Стирудень. Здесь ему пришлось пережить в 1905 году Кронштадтский бунт матросов, после которого в 1906 г. по постановлению Совета министров в чине подполковника А.В. был назначен и.д. начальника Кронштадтской крепости (ген.-лейтенантское место), в каковой должности, будучи в 1908 г. произведен в полковники, состоял до 1910 г., когда был назначен начальником штаба 10-й кавалерийской дивизии графа Келлера.
1912 год — был командирован для ознакомления с французской кавалерией на специальные кавалерийские маневры во Францию в районе Сен-Кентен, а в 1913 г. получил 11-й Донской казачий графа Денисова полк, с которым пройдя полный курс годовой подготовки, выступил на войну 1914 г.
1915 г. — получил в командование 2-ю Заамурскую бригаду, с которой 29-го мая 1915 года конной атакой разбил Австро-Германский конный отряд у станции Дзвиняч-Жежава (у Зелещеков), за что получил Орден Святого Георгия 4 степени.
В конце июня 1915 г. назначен начальником 4-го кавалерийского корпуса, в каковой должности, за личное командование при наступлении противника в районе Пинска и восстановление потерянной позиции, награжден Георгиевским оружием и 6-го декабря 1915 г. произведен в генерал-майоры Генерального штаба.
В августе 1916 г. назначен начальником 2-й сводно-казачьей дивизии и привел ее на Дон.
С избранием Донским атаманом генерала Краснова в мае 1918 г. был назначен посланником на Украине при Гетмане Скоропадском.
В августе 1918 г. был командирован с дипломатической миссией в Германию к Императору Вильгельму и генерал Гинденбургу.
В 1919 г. был командирован для выполнения особого поручения в Польшу, по возвращению откуда в 1920 г. назначен в Новороссийске директором Донского Императора Александра III кадетского корпуса и вывез корпус в Египет.
По расформировании корпуса с 1923 г. проживал во Франции, работая чертежником на заводе Панар* и Левассор. Чрезвычайно энергичный принимал деятельное участие в общественной жизни эмиграции. Был первым, а затем почетным Председателем Союза Донских артиллеристов и Общества бывших воспитанников Донского кадетского корпуса, организатором Обще-казачьей выставки в Париже и заместителем Донского Атамана.
Кавалер ордена Святого Георгия и Георгиевского оружия имел все ордена до Святого Станислава I-й степени включительно.
Тяжелая болезнь уже несколько лет надломила его здоровье и, медленно угасая, 11-го мая Александр Васильевич скончался в городе Ницце .
Вечная ему память. Донские артиллеристы.
(машинопись, архив Союза Донских артиллеристов, архив редакции сайта «Русский Париж»)
Примечание: Похоронен на русском кладбище Кокад в Ницце.

*Рабочим на заводе числится по сведениям С.В. Волкова. В некрологе же из архива Союза Донских артиллеристов указано, что работал чертежником (на заводе «Панар — Левассор»). См. бронеавтомобили «Panhard-Levassor» в танковом музее (Сомюр, Луара)

* фото из альбома «Портреты Белых офицеров». В. Жуменко. Книга имеется на складе в Париже, желающие могут приобрести у автора. Возможно также заказать экскурсию из Парижа на русское кладбище Сент-Женевьев-де-Буа («Русское такси»), во время которой автор книги расскажет про белых офицеров, похороненных на этом русском погосте. «Русское такси» также организует экскурсии из Ниццы на кладбище Кокад, где похоронен генерал Черячукин и другие русские офицеры, в том числе легендарный генерал Юденич. Готовится также издание продолжения, вторая книга «Портреты Белых офицеров».